ВходМалые пророки ветхого завета письменные студентов. Библейские персонажи. Персонажи Ветхого и Нового Заветов. Книга пророка Софонии
16.01.15. В прямом эфире радио «Радонеж» протоиерей Андрей Ткачёв
Неоднократно мы с вами говорили о том, что, аще будет в календаре память какого-то из святых, кто оставил письменный памятник своей жизни в Библии в виде книги, или о ком упоминает Библия не как о писателе, но как о деятеле, то надо чтить его прочтением этих Библейских страниц. Скажем, память Илии — нужно читать соответствующую книгу Царств, память Моисея — нужно читать что-то из Пятикнижия, память Исаии — нужно Исаию читать, память Луки — нужно читать Евангелие от Луки или Деяния. Сегодня совершается память Малахии — последнего пророка Ветхого Завета, от которого до Христа Царя было четыреста лет пустоты духовной, полного отсутствия духовных писателей.
Малахия. Последняя книга Ветхого Завета. «Печать Пророков» — называется Малахия у Отцов. С этим именем мусульмане называют Магомета, имея ввиду, что пророчества продолжились. Они считают, что много потом было пророков, и нашего Господа числят между пророками, а Моисея последним. Но это имя — «Печати Пророков», мы с вами усваиваем по учению Церкви как пророка Малахию, он — последний пророк. Потом уже Иоанн Предтеча — это не столько пророк, сколько свидетель, т.е. не говорящий по слуху уха и по внушению сердца от Бога, но уже видящий Господа и говорящий, что видит: он уже свидетель, от слова «видеть». По сути, он стоит между пророками и апостолами, не являясь в полной мере ни тем, ни другим, совершая особое избранническое служение. А Малахия — действительно есть «Печать Пророков», и мы сегодня почитаем его слова, небольшие четыре главы его пророчества. О том, чем заканчивается Ветхий Завет, стоит знать. Мы как-то читали с вами Софонию, и нашли там очень много интересного. Мы, безусловно, не будем читать всё подряд, будем читать выборочно, некоторые вещи, которые для нас особенно знаковые. Это пророческое слово Господа к Израилю через Малахию.
Первая глава.
6 Сын чтит отца и раб - господина своего; если Я отец, то где почтение ко Мне? и если Я Господь, то где благоговение предо Мною? говорит Господь Саваоф вам, священники, бесславящие имя Мое. Вы говорите: «чем мы бесславим имя Твое?»
7 Вы приносите на жертвенник Мой нечистый хлеб, и говорите: «чем мы бесславим Тебя?» - Тем, что говорите: «трапеза Господня не стоит уважения».
Т.е. пренебрежение к богослужению. Богослужение длинное, утомительное, обременённое множеством всяких частностей, священных подробностей, и они говорят, что не нужно это всё. Тем они бесславят Имя Господне. Кроме того, они приносили в жертву не нужное в стаде. Поскольку жертвы были кровавые — нужно было приносить ягнят, волов — они норовили приносить что-нибудь такое, что в стаде человеку не нужно: что-то паршивое, слепое, хромое, бесплодное.
8 И когда приносите в жертву слепое, не худо ли это? или когда приносите хромое и больное, не худо ли это? Поднеси это твоему князю; будет ли он доволен тобою и благосклонно ли примет тебя? говорит Господь Саваоф.
9 Итак молитесь Богу, чтобы помиловал нас; а когда такое исходит из рук ваших, то может ли Он милостиво принимать вас? говорит Господь Саваоф.
Есть такая пословица: «На тебе Боже, что нам не гоже». Кстати, мы, священники, тоже знаем такое. Как-то было такое поветрие — принесение вещей в храмы. Бывает, приносят нормальные вещи, которые можно и на бомжа одеть, и на простого малоимущего человека, такой сэконд-хенд, а бывает — такую дрянь несут, такие мешки с мусором, тряпьём, что приходы превращаются в мусоросжигательные фабрики. Множество гуманитарной помощи, так называемой, милостивых приношений, являются, по сути, каким-то хламом, который нужно утилизировать. Это такие странные виды милостыни, когда люди отдают то, что им самим дома не нужно. Несут не понятно что.
Малахия пророчествует о том, что евреи, плохо чтущие Бога, уступят своё место. Как обычно бывает: не хранишь, не ценишь — потеряешь. «Что имеем — не храним, потерявши — плачем». Он говорит о том, что Израиль отдаст первенство, и многие узнают Бога. Такая уникальная возможность, по сути, в единственном числе среди народов — молиться Богу живому истинному — отнимется от евреев. Он говорит:
11 Ибо от востока солнца до запада велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени Моему, чистую жертву; велико будет имя Мое между народами, говорит Господь Саваоф .
Это очень важные слова, потому что еврейское богослужение, напоминаю, привязано к одному месту. Евреи могут иметь только один храм на всей земле. И не где хочешь, а только в Иерусалиме. И не в любом месте Иерусалима, а только на горе Мориа. Только там может быть храм. Если его там нет, значит его нет вообще. И только там в ветхозаветные времена приносились жертвы Богу живому истинному, сотворившему небо и землю, — Богу, воспетому Давидом, Соломоном, поклоняя Его через пророков, и который открыл Себя Израилю. А здесь мы слышим явное пророчество о перемене времён, о том, что наступают новые времена богопочитания. Совершенно новое время, как Господь самарянке говорил: «Женщина, поверь Мне, наступает время, когда ни на этой горе, ни на этой будут поклоняться, а в Духе и Истине будут поклоняться Богу на всяком месте». Вот об этом говорит Малахия за четыреста лет до пришествия Христа. Это явное пророчество о распространении богопознания по всему миру, что совершилось и продолжает совершаться, и как говорят великие пророки: «Как море наполняется водами, так мир должен быть наполнен познанием Господа». Эти стихи, между прочим, поют при встрече архиерея: «От восток солнца до запад славно Имя Господне! Буди Имя Господне благословенно отныне и до века!» — хористы громогласно поют, когда в храм Божий вступает архиерей для совершения богослужения. Поскольку архиерей — носитель апостольской благодати, и на его плечах, по сути, и лежит ответственность за то, чтобы «от восток солнца до запад», т.е. по всему миру хвально было Имя Господне, то его встречают пением стихов, перефразом из пророка Божиего Малахии.
13 Притом говорите (Эти хульники, уставшие от богопочитания. - о. Андрей): «вот сколько труда!» (Ну действительно, много труда при богослужениях, при жертвах. Вот в любой праздник попробуйте храм приготовить к празднику, храм после праздника убрать. Вот сейчас водосвятие будет — это сколько возни, сколько приготовлений с водой, с этим, с этим. А потом попробуй это всё после освящения пораздавай, чтобы мир не потерять, поналивай каждому вредному просителю баклажку, да потом до поздней ночи оставайся это всё убирать. Каждый праздник — это наказание для служителей Церкви. Для пришедшего помолиться — это счастье и праздник, а для служащего в храме и прислуживающего — это очередное серьёзное испытание, работы очень много. Это у нас: у нас нет ни крови, ни овец, ни огня, ни ножа, ни кровавых жертв. А тогда? Я вообще не представляю, как можно было резать этих всех животных с утра до вечера, сжигать, потрясать, отделять, петь, молиться, в трубы дуть, ходить, хлюпая, по крови, по жертвеннику. Труда много. Ну вот они и говорят, что много труда. - о. Андрей) и пренебрегаете ею, говорит Господь Саваоф, и приносите украденное, хромое и больное, и такого же свойства приносите хлебный дар: могу ли с благоволением принимать это из рук ваших? говорит Господь.
14 Проклят лживый, у которого в стаде есть неиспорченный самец, и он дал обет, а приносит в жертву Господу поврежденное: ибо Я Царь великий, и имя Мое страшно у народов.
Если всё это перенести на новозаветные отношения, то получается то же самое: пообещал — сделай, абы что — Богу не приноси. Жертва — это то, что отрывается от сердца. Жертва — это то, что нужно тебе самому. То, что тебе самому не нужно, а ты принёс — это ещё не жертва, жертва — то, что ты отнял от себя и принёс Богу, или ближнему, или Богу в лице ближнего. То, что отнято — оно, собственно, и имеет цену.
Вторая глава. Посвящена священникам.
1 Итак для вас, священники, эта заповедь:
2 если вы не послушаетесь и если не примете к сердцу, чтобы воздавать славу имени Моему, говорит Господь Саваоф, то Я пошлю на вас проклятие и прокляну ваши благословения (Нет, наверное, ничего более серьёзного и страшного, чем такие слова, потому что священник благословляет, а если Бог проклянёт его благословения, то что толку со священника, если он вместо благословения рассылает вокруг себя проклятия. - о. Андрей), и уже проклинаю, потому что вы не хотите приложить к тому сердца.
В семинарии мы этого не читали внимательно, я не помню такого. Здесь Малахия говорит о том, что завет Бога с людьми, через Левия, через ветхозаветное священство, был заветом жизни и мира:
5 Завет Мой с ним был завет жизни и мира, и Я дал его ему для страха, и он боялся Меня и благоговел пред именем Моим.
6 Закон истины был в устах его, и неправды не обреталось на языке его; в мире и правде он ходил со Мною и многих отвратил от греха.
Вот задача священства: иметь закон истины на устах, не носить на языке неправды, в мире и правде ходить перед Богом, и многих отвратить от греха. По сути, сформулированы главные задачи священства. Далее следует похвала священству, высокая похвала.
7 Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник (Вестник — ангел, по-славянски. - о. Андрей) Господа Саваофа.
Ведение — это глубокое знание. Когда Исаия перечисляет дары Святого Духа, он также перечисляет и ведение: «Дух ведения и благочестия», — там попарно идут дары Духа Святого, и вот дух ведения и дух благочестия. Благочестие — это правильный образ жизни, а ведение — это глубокое знание. Есть дух знания, но это дух первичного научения, а есть дух ведения — глубокого знания, от слова «ведать». «За отсутствие ведения, — говорит пророк Осия, — народ мой будет отвергнут от священнодействия». Там, где нет стремления к глубокому знанию, там, где знанием гнушаются, удаляются от знания, бегут от него, не интересуются им, направляют свои мысли куда хочешь, лишь бы только не в глубину, — там прекращается священнодействие, там наступает мерзость и запустение. А уста священника должны хранить ведение, «...закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа». Так должно быть.
8 Но вы уклонились от пути сего, для многих послужили соблазном в законе, разрушили завет Левия, говорит Господь Саваоф.
9 За то и Я сделаю вас презренными и униженными перед всем народом, так как вы не соблюдаете путей Моих, лицеприятствуете в делах закона.
Жёстко. Подобная жёсткая речь о священстве есть также у Иезекииля и у других великих пророков. Иезекииль говорит (по памяти): «Если ты не скажешь грешнику о том, что он грешит, чтобы он остановился, то он за грехи свои умрёт. Но душу его Я спрошу с тебя. Если ты скажешь грешнику, чтобы он остановился, а он не остановится, то он за грехи свои умрёт. Но ты спас свою душу, потому что ты сказал ему. Если ты сказал ему и он послушался, то вы оба спасли свои души». Священник должен быть проповедником истины даже в целях личной безопасности: если он ничего не говорит, то погибающий от незнания, погибающий от неведения (неведующий правды), рискует переложить ответственность за кровь свою на плечи и голову того, кто его не учил. Об этом говорят все пророки, это некое общее место, по сути, и странно, что оно до сих пор звучит как нечто новое, как будто мы впервые это слышим каждый раз. Пророк перечисляет грехи народа. Пророки смотрят на жизнь народную строгим взглядом нездешнего человека, так скажем, т.е. человека, смотрящего на мир не с точки зрения обывателя, а с точки зрения Бога. И первое, что бросается в глаза — это различные беззакония. И вот что отмечает Малахия, интересное:
13 И вот еще что вы делаете (Из грехов ваших. - о. Андрей): вы заставляете обливать слезами жертвенник Господа с рыданием и воплем, так что Он уже не призирает более на приношение и не принимает умилоствительной жертвы из рук ваших.
Это значит, что вы делаете нечто такое, благодаря чему Господь больше вас не слушает, Он не слушает ваших молитв.
14 Вы скажете: «за что?» За то, что Господь был свидетелем между тобою и женою юности твоей, против которой ты поступил вероломно, между тем как она подруга твоя и законная жена твоя.
Этими словами обличается нарушение брачной верности. Вот ещё что ты делаешь: ты обижаешь жену свою, заставляешь её рыдать у алтаря, обливать слезами жертвенник, и её слезы становятся стеной между тобою, молящимся, и ею, обиженной. И Бог больше не хочет тебя слушать, потому что Он был свидетелем между тобой и женой твоей юности, а ты поступил вероломно. Но евреи — хитрые люди, и все мы тоже хитрые: заповедь на заповедь, закон на закон, правило на правило. Они говорят, что Авраам тоже имел несколько жён: имел Сару, имел Агарь, имел Хитуру. Мало ли праведников имели много женщин... И поэтому мысль Малахии уходит дальше к Аврааму:
15 Но не сделал ли того же один, и в нем пребывал превосходный дух? (Он намекает на Авраама, который имел несколько жён. Впрочем, и другие старозаветные праведники имели много жён. - о. Андрей) что же сделал этот один? он желал получить от Бога потомство (т.е. Авраам жил в состоянии ожидания семени от Господа, и он не по похоти жил с жёнами, не наскакивал на них как неистовый, а смотрел на союз с женой именно как на ожидание потомства. Поэтому тут косвенно обговариваются возможности отхода или петляния «хитрого ума». Ум — он как змей петляет. Падший ум вьётся по земле как змей по песку. - о. Андрей). Итак берегите дух ваш, и никто не поступай вероломно против жены юности своей.
Такая вот громогласная истина прозвучала. Я думаю, это очень актуальная вещь, потому что стоя на исповеди, читая книги как некую хронику современной жизни, вникая в газеты, в социологические исследования, беседуя с психологами, ты видишь, что это бич нашего времени. Неверность разъедает жизнь. А там, где неверность разъела жизнь, там постепенно, в эту щёлку, которую гниль проела, просыпается всё на свете: и здоровье, и счастье, и мир, и богатство — всё пропадает пропадом от блуда и всего сопутствующего. Поэтому «...берегите дух ваш, и никто не поступай вероломно против жены юности своей».
17 Вы прогневляете Господа словами вашими и говорите: «чем прогневляем мы Его?» Тем, что говорите: «всякий, делающий зло, хорош пред очами Господа, и к таким Он благоволит», или: «где Бог правосудия?»
Это прямо сегодняшнее дело, мы прямо сегодня видим как люди говорят: «К грешникам Господь милостив. Вон они творят злодейство за злодейством. А где Господь, чего Он делает?» Этим мы прогневляем Бога. (далее стихи из третьей главы)
16 Но боящиеся Бога говорят друг другу: «внимает Господь и слышит это, и пред лицем Его пишется памятная книга о боящихся Господа и чтущих имя Его».
Так говорят боящиеся Бога.
17 И они будут Моими, говорит Господь Саваоф, собственностью Моею в тот день, который Я соделаю, и буду миловать их, как милует человек сына своего, служащего ему.
18 И тогда снова увидите различие между праведником и нечестивым, между служащим Богу и не служащим Ему.
Это нам в ободрение, чтобы мы не думали и не повторяли поспешно злые слова злого человека.
14 Вы говорите: «тщетно служение Богу (Многие так и говорят, мол, а что толку: молись, молись — не молись... - о. Андрей), и что пользы, что мы соблюдали постановления Его и ходили в печальной одежде пред лицем Господа Саваофа?
15 И ныне мы считаем надменных счастливыми (Наглецов, богачей, воров, прохиндеев, где клейма негде ставить. Мы считаем их счастливыми: вот про них показывают по телевизору, в газетах печатают, на плакатах мы видим их лица, их физиономии везде... - о. Андрей): лучше устраивают себя делающие беззакония (Так говорят беззаконники. Слушайте внимательно, проверяйте свои мысли. Беззаконники считают, что лучше всех устраивают себя в жизни, делающие беззакония. - о. Андрей), и хотя искушают Бога, но остаются целы».
Это буквально сегодняшние речи. Я уже говорил об этом, что чтение пророков — это чтение утренней газеты. То, что говорят Малахия, Захария, Софония, Аггей, Михей, Амос — это всё сегодняшний день. Это настолько актуально, хотя говорилось более двух тысяч лет назад, что просто удивительно. Мы должны проверять свой внутренний образ мыслей по камертону пророческих слов, речений, для того, чтобы безошибочно определять — здесь фальшь: здесь звучит стук по дереву, а здесь по металлу, здесь стук по золоту, а здесь по бетону. Т.е. где там внутри у нас звучит бетон, где дерево, где золото, где серебро.
Третья глава. Пророческая. Великая глава.
1 Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною (Слышите? Скоро будет Крещение Господне, скоро мы прочтём эти слова, которые Марк цитирует, начало Евангелия Христа Сына Божиего: «Вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою». «Ангел Мой» — это Предтеча. Предтеча разве Ангел? Нет, он человек. Почему назван Ангелом? Потому что он — вестник, слово «ангел» переводится как вестник. Вот и ранее, во второй главе все священники были названы Ангелами Господа Саваофа. Закона ищут от уст священника, и он — Ангел Господа Саваофа. Предтеча — человек из плоти и крови, родила его мама, зачал его отец, и жил в пустыне и ел акриды и мёд дикий. - о. Андрей), и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете (Это Христос. Они искали Христа, жадно ждали Его, настырно выпрашивали, чтобы Он быстрее пришёл. И вот Он внезапно придёт в храм Свой — придёт Господь, Которого вы ищете. - о. Андрей), и Ангел завета, Которого вы желаете (Ангел завета — это уже касательно Господа. Почему Он назван Ангелом? Потому что Он тоже вестник. Его Отец послал в мир. Всякий посланный является вестником, а вестник — по-гречески «ангел». Христос есть Ангел Нового Завета — Он Ангел Отца, Ангел лица Божиего, лица Отче, Тот Ангел Божий, Которого вы желаете. - о. Андрей); вот, Он идет, говорит Господь Саваоф.
2 И кто выдержит день пришествия Его, и кто устоит, когда Он явится? (Малахия зрит дальше, чем Первое Пришествие. Он зрит Первое Пришествие, с Предтечей, с Христом, а потом сразу зрит Второе Пришествие. Он видит огонь очищающий, огонь Второго Пришествия, огонь Страшного Суда, когда всякая нечисть будет очищаться как грязь в щёлочи. - о. Андрей) Ибо Он - как огонь расплавляющий и как щелок очищающий,
3 и сядет переплавлять и очищать серебро, и очистит сынов Левия и переплавит их.......
5 И приду к вам для суда (Далее идёт перечисление семи главных грехов, которые Малахия усматривает в окружающем народе. Все эти грехи касаются нас напрямую. - о. Андрей) и буду скорым обличителем чародеев (Бабки, гадалки, ворожки, «битва экстрасенсов», гороскопы, гадания, узнавание будущего. Мы не говорим уж про всяких сатанистов, приворотчиков, вызывателей мёртвых, обаятелей, шептунов и т.д. - о. Андрей) и прелюбодеев и тех, которые клянутся ложно и удерживают плату у наемника (Договариваются за работу и удерживают деньги: не платят в срок, не платят всё, находят изъяны в сделанной работе, полностью не отдают заработанные деньги. - о. Андрей), притесняют вдову и сироту (Обижают самых беззащитных. - о. Андрей), и отталкивают пришельца, и Меня не боятся, говорит Господь Саваоф.
6 Ибо Я - Господь, Я не изменяюсь; посему вы, сыны Иакова, не уничтожились.
Пришествие Божие будет обличением греха, и самые вопиющие грехи Малахия перечисляет. Кроме того, он говорит, что народ обкрадывает Бога:
8 Можно ли человеку обкрадывать Бога? А вы обкрадываете Меня. Скажете: «чем обкрадываем мы Тебя?» Десятиною и приношениями.
9 Проклятием вы прокляты, потому что вы - весь народ - обкрадываете Меня.
Господь связал Израиль заповедями о десятине. Всё что заработал, всё что получилось, всё что принесло прибыль, всё что собрал с поля своего — будь любезен, дели на десять и десятую часть относи Богу. Через отданную десятую часть освящаются оставшиеся девять десятых. Как мы уже с вами говорили: отдай одну десятую — девять десятых оставшихся освятится, это будет свято. Ты смело пользуйся, оно святое. Только ты отдай одну десятую — капля море освящает. Кусочек отдай, а целое осталось святым. Это касается всего: времени, сил, слов. Например, из десяти слов одно должно быть о Господе, из десяти мыслей одна должна быть к Богу. Научись посвящать всё, что есть, живущему во веки — Отцу и Сыну и Святому Духу. Ну и дальше уже и деньги, и вещи, и произведения земли, и прочее. Если человек этого не делает, то, по сути, он не даёт Богу то, что Богу принадлежит. «Вы меня, — говорит Господь, — обкрадываете». Обкрадываем ли мы Господа? Приказа о десятине у нас в Церкви новозаветной нету. У нас нет такой твёрдой дисциплины, чтобы каждый обязан был принести десятину того, что он приобрёл, или заработал, или получил. Нет такого. Хочешь — всё принеси, хочешь — половину, хочешь — пятину, хоть девятину, хоть десятину. Но этой свободой многие пользуются во вред себе и не носят ничего. На самом деле Богу ничего от нас не надо, Он просто знает, что — ты принеси отдай, и оставшееся будет тебе на пользу. А если всё на себя употребишь, то оно тебе не в то горло пойдёт. Не на пользу будет тебе то, чем ты пользуешься один в гордом и эгоистичном одиночестве. Отдавание — это святое дело, ибо отдавать — блаженней, чем принимать. Поэтому, христиане, сами рассудите об этом и научитесь отдавать. Отдавать потихонечку, отдавать по чуть-чуть. Не требуется же отдать половину — десятину всего-навсего. Понемножку отдавать не только из вещей и денежных прибытков, но и мыслей, слов, времени, дел, сердечных усилий, всего того, что, собственно, составляет внутреннюю сокровищницу человека. Отдавать — блаженней, нежели принимать. Если всё будет на себя истрачено, то это будет печаль-беда и потеря жизненного пространства. Таким образом, мы обкрадываем Господа Саваофа.
Четвёртая глава. Последняя глава Ветхого Завета.
1 Ибо вот, придет день, пылающий как печь; тогда все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и попалит их грядущий день, говорит Господь Саваоф, так что не оставит у них ни корня, ни ветвей.
2 А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные;
«Солнце правды» — помните, мы, недавно отпраздновавши Рождество, пели: «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума, в нем бо звездам служащии звездою учахуся Тебе кланятися, Солнцу правды, и Тебе ведети с высоты Востока. Господи, слава Тебе! » Там есть слово «ведеть», т.е. глубоко знать. Здесь про ведение, как раз и говорится, что ведение ищут от уст священника. И «Солнце правды». Т.е. два слова, употребляемых пророком Малахией, есть в тропаре Рождеству Христову. Теперь гляньте: «...для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды» — это Христос. Это говорится людям, жившим за четыреста лет до Господа Иисуса Христа, до Его Пришествия. Что такое четыреста лет? Это тысяча шестисотые года, если от нас сейчас отсчитать четыреста лет назад. Что было четыреста лет назад, в тысяча шестисотых годах? Это была смута. 1612-й год: польско-литовское нашествие, осада Троице-Сергиевой Лавры, Лжедмитрий I, Лжедмитрий II, Марина Мнишек, и полная куча разных безобразий, когда было непонятно, что будет дальше, жить или не жить Русской земле. Междуцарствие, погибель Рюриковичей, возникновение Романовых... Гермогену, умиравшему от голода в Чудовом монастыре, явились святые, и Сергий Радонежский сказал ему, что молитвами Богоматери суд об Отечестве переменён на милость. Давно это было или нет? Это было очень давно — четыреста лет, семнадцатый век. Представьте себе, что от Малахии до Господа четыреста лет. И вот Малахия — последнее пророческое слово, ободряющее евреев, которым нужно ждать Миссию. Ведь ещё, по меньшей мере, шестнадцать поколений евреев умерло, не дождавшись. «А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его...» — это так они из года в год, из поколения в поколение повторяли друг другу эти слова, с угасающей надеждой, но до конца не исчезающей. Верь в Господа, надейся на Него, и увидишь милость Божию. И одно поколение умирает, а второе пытается веру сохранить. И потом, эта вера — она же такая слабенькая, она же пытается держаться как маленький фитилёк дрожащий. Ещё одно поколение... — не дождались мы Миссию. И эстафету веры передают следующему поколению. Говорят, вы верьте, верьте, верьте, потому что Солнце правды взойдёт, и исцеление в лучах Его. Представляете, такой подвиг веры, который несут столетиями. И умирают поколения, одно за другим, не дождавшись, и не увидавши собственными глазами исполнения обещанного. Однако, вера не гаснет, и праведный, как говорит нам Писание, верою жив будет. Надменный человек, как бродячее вино, не успокоится, а праведный — верою жив будет.
3 и будете попирать нечестивых, ибо они будут прахом под стопами ног ваших в тот день, который Я соделаю, говорит Господь Саваоф.
4 Помните закон Моисея, раба Моего, который Я заповедал ему на Хориве для всего Израиля, равно как и правила и уставы.
Есть закон, есть правила, есть уставы — это разные вещи. Закон говорит о главных заповедях. Потом есть правила: правила жизни, богослужения. И уставы, определяющие разные стороны богослужебной и частной гражданской жизни. Вот это всё, что нужно человеку: закон, правила и уставы.
5 Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного.
И когда пришёл Иоанн Предтеча, в духе Илии (а он пришёл, как говорит Писание, в духе и в силе Илии), и был одет как Илия — во власяницу, припоясан по бёдрам поясом из кожи, его спрашивали: «Ты Илия?» Он говорит: «Нет». - «Ты Миссия?» - «Нет». - «А что же ты крестишь? (все ждали Илию, а пришёл Иоанн)» Илия придёт, но Илия будет пророком Второго Пришествия Христова. Именно для суда. Когда Господь будет на суд уже идти перед наступлением дня великого и страшного, точно так как написано. Илия придёт, и будет обличать антихриста, будет бодрить последние остатки Израиля. Будет всех веселить, тех, которые веруют в Бога, будет говорить «Не бойтесь».
6 И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием.
Это последние слова Ветхого Завета. Дальше наступает период молчания на четыреста долгих лет, так как если бы у нас на Руси от патриарха Гермогена, аж до сегодняшнего дня не было ни одного святого. Можете себе такое представить? С большим трудом. А вот такое было.
Мы прочли с вами книгу Малахии, потому что сегодняшний день, прошедший, был посвящён памяти этого святого Божиего человека.
Пророка Твоего Малахии память, Господи, празднующе, тем Тя молим: спаси души наша. Аминь.
— Слава Иисусу Христу, отче, благословите, это Сергей с Николаева. Отец Андрей, в прошлой передаче вы сказали, что Россия является последним светочем этого мира. Я с вами абсолютно согласен, но хотелось бы услышать от вас подробно: существуют Венгрия, Румыния, Болгария, Сербия, в конце концов Греция, православный Афон. В чём незаменимая роль России в борьбе с наступающим царством антихриста?
— У нас есть очень много Божиих людей, рассеянных по всему миру. В Греции, в Болгарии, в Грузии, и в той же Венгрии наверняка есть какие-то рабы Божии, тайные или явные. Как говорит Писание: «Во всяком народе, боящийся Бога и творящий правду, угоден Ему». Сомневаться не приходится, что на всех континентах есть святые люди, по крайней мере, праведные Божии люди. В чём заключается уникальное служение России? Огромное географическое пространство, соприкасающееся со всей вселенной, по сути. Как говорил Райнер Мария Рильке: «Россия граничит с Богом». Физическая мощь государства, которая в благоприятных условиях может охранять внешней силой и внешней подпорой то малое стадо христианское, которое составляет соль земли — это то, что может быть у нас, в отличие, например, от тех стран, которые сегодня отказываются от христианской морали, и христиане постепенно превращаются в гонимое сообщество, покуда ещё не убиваемое и не выгоняемое, но уже не имеющее никаких прав. Россия может на излёте времён явить некое приближение к симфонии, к некой гармонической слаженности государственной машины и церковного организма с тем, чтобы государство охраняло внешние рубежи народной жизни, а Церковь наполняла внутреннее пространство народной жизни правильными смыслами. Такая возможность у России есть. Работы здесь непочатый край. Но сама возможность такая есть. Такой возможности нет больше ни у кого. Всё остальное, так или иначе, лежит под катком глобализма. Мы сами под этим катком страдаем, но не лежим в той степени, в которой бы хотелось нашим врагам. Но имейте ввиду, что во всём мире есть очень мало стран, которые по-настоящему суверенны. Суверенность стран стала эфемерной. Вот, допустим, Германия: золотой запас в Америке. Суверенности, значит, уже ноль. Хотя это очень сильная страна, и очень работящий народ, и большая история. Или та же Япония... Все те страны, которые в фарватере Штатов идут — это, в принципе, страны, потерявшие суверенитет, сохранившие формальный суверенитет: как им прикажут, так они и сделают. В мире есть только несколько стран, которые по-настоящему суверенны: это Россия, это Китай, это ещё ряд стран Латинской Америки, это, конечно, Штаты — паровоз глобализма и всех сложных процессов, происходящих в мире. Из православных стран — только одна Россия по-настоящему суверенная страна, которая имеет право вести более-менее самостоятельную политику в окружающем мире, и в случае благоприятного для нас, верующих, расклада, эта страна способна сохранять традиционные ценности на огромном мировом пространстве, отстаивать их, и никому не позволять топтать душу простого человека. Вот это совершенно уникальные свойства Российской Федерации, на сегодняшний день. Это ещё не всё. Даже если представить себе, что от Камчатки до Калининграда совершается божественная Литургия, на огромном пространстве Русской земли — этого уже хватает. Много можно об этом детально говорить, но кое-что уже сказано. Спасибо за вопрос.
— Здравствуйте. Отец Андрей, что такое хула на Духа Святого в наше время? Вот у нас многие крещены, они сейчас пойдут за водичкой, но таинства им не нужны. Не является ли это хулой на Духа Святого?
У меня очень большая просьба, помолиться за дочь нашу Наталью, у неё ДЦП, за мужа Андрея и меня, Галину. Спасибо большое.
— В отношении этих людей, которых вы назвали — здесь нет хулы на Духа Святого. Хула на Духа Святого — это сознательное отвержение истины. Это лицезрение истины, предстояние перед нею и сознательное отвержение её. Там, где не было познания истины, там не может быть речи о хуле. Там может идти речь о глупости, о безумии, о заблуждении, о чём-то, сказанном невольно, или без понимания того, что сказано. Но хула — это сознательное противление истине, это бесовское состояние. Бесы веруют и трепещут. Они ненавидят Бога всем существом своим, при том, что прекрасно понимают своим ангельским умом абсурдность своего состояния и безвыходность своего положения. Вот, примерно то же касается и человеческого рода. Кстати, это жребий, к счастью, небольшого числа людей. Глубокое знание истины и открытое противление ей — это и есть свойство хулы.
— Отец Андрей, добрый вечер. Вот вы сейчас говорили о десятине, и вообще, жертве Богу. Скажите, а является ли десятиной, жертвой Богу, подаяние нищим?
— Безусловно, жертва на нуждающегося человека может быть смело включена в число того, что вы даёте Господу. Конечно, мы не должны всё это суживать до храмового употребления, дескать, только в храм неси, только мне давай — нет, ни в коем случае. Скажем так, если уж брать скрупулёзно... Вот вы заработали, условно говоря, пятьдесят тысяч рублей. Делим на десять, получается пять. Вот вы эти пять отложите, а кому вы их дадите — это ваше дело. Допустим, вы нашли нуждающуюся семью, и вы прямо принесли эти пять тысяч, да и отдали им. Всё, вы десять процентов своих уже отдали. В принципе, всё. Остальное — свято. Остальные ваши сорок пять — они уже святы. Вы можете разделить эти пять тысяч на два, например, и за две пятьсот покупать свечи, записки и просфоры, а другие две пятьсот раздать всем нищим, которые попадутся вам на глаза. И так хорошо. Вы можете дать две тысячи батюшке, а три тысячи употребить по-своему, на какие-то добрые дела. Как хотите. Я думаю, что здесь очень опасно попытаться создать некую формальную схему, одинаковую для всех людей. Потому что живут люди по-разному, зарабатывают по-разному, тратят по-разному, и сердечные желания тратить — у всех тоже разные. Один — книжек накупит, раздаст кому-то, другой — что-то ещё сделает, например, в больницу пойдёт, бинтов накупит или таблеток с мазями. Важно, чтобы мы отделяли от заработанного что-то, равное десятой части или больше, если хотим, и тратили это во славу Христа на тех, кому нужно. Можно в храм отдавать, особенно в бедные строящиеся, или в сельские умирающие приходы. Заметьте, городские приходы тоже нельзя забывать, но у них дела как-то полегче. А есть ещё многодетные священники... Я в одном храме видел такой буклетик, о погибших, умерших священниках, оставивших после себя жён с тремя, семью детьми, есть целый сайт, оказывается, о помощи овдовевшим матушкам. Обычно, если у батюшки семь детей, и батюшка служит, то матушка на работу не ходит, она с утра и до вечера возится с детями. Вот кормилец помер, всё. Надо найти правильное применение заработанному, и быть довольно свободным в области формального выражения своей милостыни. Я так считаю. И да вразумит Господь всякую добрую душу на то, чтобы правильно потратить заработанные деньги на помощь нуждающемуся человеку. Это очень важная вещь. Если мы этими вещами научимся пользоваться, мы тысячи слёз вытрем и многие дорожки выпрямим. Кривое выпрямится, и грешное исправится.
— Добрый вечер, батюшка Андрей. В Евангелии от Луки, 22-я глава, говорится, что когда Спаситель с учениками был в Гефсиманском саду, Он отошёл от них на расстояние брошенного камня, и явился Ему ангел с небес, и укреплял Его. Тут акцент на слове укреплял. А в Евангелии от Марка, первая глава, тринадцатый стих, мы читаем, что в самом начале Своего служения Господь был в пустыне сорок дней, искушаемый сатаной, и был со зверями, и ангелы служили Ему. Каким образом ангелы могут служить Господу или укреплять Его? Спасибо.
— Ну как может служить ангел человеку? Как может человек человеку служить? Он может поддерживать его, может разговаривать с ним, может утешать его каким-то образом, может молиться возле него, за него, рядом с ним. Может веселить его своим присутствием. В пустых местах, в пустынях, где нет ни одного человека, Господь постится, и ангелы Божие могут скрашивать Его постный труд своим молитвенным присутствием. Мало ли каким образом ангел Божий может послужить своему Господу, который стал человеком. А что касается Гефсиманской молитвы, то здесь, в полной мере, Христос, как ягнёнок, на котором отяготели грехи человеческие, дал возможность человечеству Своему изнуриться, измучиться от всех грехов, которые Он пришёл взять на Себя. И здесь Он, как человек, как раб Иеговы, как агнец Божий, страдал, и кто-то из высших, безусловно, не просто ангелов, а кто-то из предстоящих пред лицом Господа на небесах, пришёл к Нему для того, чтобы поддерживать Его так, как это было с Даниилом, как это было с Моисеем, как это было с Иеремией или с другими из пророков. Т.е. служить Ему по страдающему человечеству Христову. Ангелы, как не умеющие страдать, не знают, что такое боль в зубе, например, или боль в поломанном пальце, или боль в свёрнутой скуле. Это им совершенно не знакомо. Но они могут поддержать, укрепить того человека, который страдает, и они служили страдающему человечеству Иисуса Христа, Агнцу Божию, который решил взять на Себя грехи мира. Укрепление и служение, здесь, это некоторые синонимы, с той разницей, что в пустыне Господь постился и страдал от поста, и ангелы служили Ему, укрепляя Его и разделяя с Ним молитвенный труд. Он не просто постился, Он молился. А в Гефсимании был крест без креста — было страдание: никто Его ещё не бил, а Он уже изнемогал и мучился в этой невидимой духовной борьбе. И кто-то из архангелов предстоял Ему в этом, служа Ему и укрепляя Его человечество в этой борьбе. Тут нет ничего удивительного, хотя здесь всё выше ума, здесь всё выше слова — эти вещи выше слов. Вы почитайте ещё раз всё это, тихонечко только, и остановитесь умом на этих словах. Попросите, чтобы Бог дал вашему сердцу почувствовать смысл прочитанного. Я думаю, это будет полезней, чем разговоры об этом в эфире. Потому что страдания Христовы — они не выражаются адекватно в слове, в словах их тяжело выразить. Переживание страдания Христова даётся человеку в Великом посту. Какое-то более-менее приближение к пониманию страдания Христова, а равно как и ангельского участия в нём — оно даётся человеку в Великий пост. В это время человеку можно понять, о чём там идёт речь. Что, собственно, нас скоро и ждёт, и я думаю, мы это более глубоко почувствуем.
— Христос родился! Отец Андрей, почему Господь не уничтожил зло до сотворения человека?
— Такой глобальный вопрос... Если быстро, то зло должно попираться человеком и не выпускаться из преисподней. Не выпускать «джина из бутылки» должен человек с помощью Божией. Бог не должен делать всё за человека. Как в том анекдоте — человек, который просил у Бога денег, услыхал с небес: «Ты хоть лотерейный билет купи». Т.е. дам тебе денег, но ты сам-то хоть что-то делай. Нельзя всё делать за человека, и зло уничтожать нельзя Богу, Самому, без человека. Человек должен сам быть активным борцом со злом. Бог готов дать ему помощь в этом, но было бы совсем хамством требовать, чтобы Бог всё сделал без нас. А мы тогда кто? Тогда мы бы не были людьми. Человеческое достоинство, человеческая природа такова. Сам человек таков по своему телесно-душевному свободному волевому составу и умному существу своему, что он обязан быть участником космологических процессов, от него всё зависит. А то, что толку... «Купите мне билет на Мальдивы, оплатите дорогу туда и обратно, сделайте так, чтобы я был счастлив, и не мешайте мне жить», — такая позиция конечно весёлая, я понимаю её, потому что я сам человек беззаконный. Но я прекрасно понимаю, что всё это чушь, и до тех пор, пока человек сам ничего не делает, Господь будет стоять рядом и тоже не будет ничего делать. Поэтому Он и не уничтожает зло без нашего личного усилия.
— Батюшка, благословите, раб Божий Сергей из Москвы. У меня вопрос о последних словах Христа на кресте: «Господи, Господи, зачем Ты Меня оставил?» Что это было?
— Это было то, что превысило меру природных страданий — Христос вкусил неестественную боль. Он, воплотившись, взял на Себя ограниченность человеческую, для Него было бы уже неестественным, например, чувство утомления, голод, страдания от жары или холода, или сна на земле, или удара ногой о камень и т.д. Он по любви стал человеком и взял на Себя всю нашу ограниченность. Но с Отцом-то Он не разлучался. А все беды человеческие происходят от того, что мы Бога потеряли. Мы ведь не просто рай в грехопадении потеряли, мы Бога потеряли. И Христос этого, как раз, и не терял. Он взял на Себя все наши условности греховные. На самом деле сохранил полное единство с Отцом. Он никогда не был одинок, Он говорил: «Я и Отец Мой — Едины». Т.е. Я не бываю один, всё что Я говорю вам, не говорю от Себя, говорю от пославшего Меня Отца — полное Единство. А на кресте Он окунулся в то, во что окунулось человечество. Это было неестественное страдание Христа, Он ощутил богооставленность. Что произошло в этом случае, мы можем с трудом говорить человеческим языком, но Христос взял на Себя всё, а следовательно, взял на Себя и полную потерю Бога, смысла, смысла жизни. Он потерял Отца, на какие-то секунды, может быть, доли секунды. Он погрузился в настоящий ад. Когда Отца нет, когда смысла нет, когда человек один, когда на него одного падает вся тяжесть этого безбожного мира. Вот это всё Он тоже испытал. Отсюда и крик: «Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты Меня оставил». Он в полной мере выпил всю чашу человеческих страданий.
Любите Писание, христиане, читайте его, умоляйте Бога помиловать вас и ищите возможности умилостивить Бога добрыми делами. В этом, на самом деле, заключается вся тайна жизни нашей. Говорить с Тем, Кто создал нас, хвалить Того, Кто создал нас, пытаться угодить Тому, Кто создал нас, и приносить Ему смиренное покаяние в грехах своих, потому что Он любит нас и готов прощать нам всё, не только до семи раз по семь, но и до семидесяти раз по семь, и даже более.
Ему слава и держава, Отцу и Сыну и Духу Святому, и ныне и присно и во веки веков.
Желаю всем встретить праздник Богоявления в поднятом духе и понять, что в день Богоявления Бог открылся как Троица, а Иисус из Назарета открыл Себя как Христос. Он не стал Христом, Он открыл Себя как Христос — Христос Он с самого рождения. Но Он явил себя как Христа на иорданской воде, о чём засвидетельствовал Дух Святой в виде голубя, и голос Отца Небесного сказал: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение». Тому поклонимся.
Амос — малый пророк, один из редких примеров пророков Северного Израиля, оставивших свой след в Библии. Однажды, почувствовав призвание от Бога, он вошел в храм. Дело происходило в Вефиле (по-еврейски — Бейт-Эле), небольшом местечке на севере тогдашнего Израиля. Он прервал богослужение и стал обличать людей во грехах от имени Бога. Сперва прихожане растерялись и не отреагировали должным образом. Однако после того, как Амос стал это делать регулярно, иудеи начали с ним конфликтовать. Главным врагом Амоса был священник Амасия. Между Амосом и Амасией произошел пересказанный в седьмой главе диалог, который показывает, что происходило на самом деле. (1:17)
«И послал Амасия, священник Вефильский, к Иеровоаму, царю Израильскому, сказать: Амос производит возмущение против тебя среди дома Израилева; земля не может терпеть всех слов его; ибо так говорит Амос: « от меча умрет Иеровоам, а Израиль непременно отведен будет пленным из земли своей » . И сказал Амасия Амосу: провидец! пойди и удались в землю Иудину; там ешь хлеб и там пророчествуй, а в Вефиле больше не пророчествуй, ибо он — святыня царя и дом царский. И отвечал Амос и сказал Амасии: я — не пророк и не сын пророка, я был пастух, и собирал сикоморы. Но Господь взял меня от овец и сказал мне Господь: « иди, пророчествуй к народу Моему Израилю » . Теперь выслушай слово Господне. Ты говоришь: « не пророчествуй на Израиля и не произноси слов на дом Исааков » . За это вот что говорит Господь: жена твоя будет обесчещена в городе; сыновья и дочери твои падут от меча; земля твоя будет разделена межевою вервью, а ты умрешь в земле нечистой, и Израиль непременно выведен будет из земли своей». (3:02)
Амос — один из последних пророков Северного царства перед его катастрофой. Он говорит о том, что не собирался быть пророком. Он был простым пастухом, но никого не оказалось больше — и Господь избрал его.
Так и пророка Исаию спрашивает Господь: «Кого Мне послать? и кто пойдет для Нас?» Исаия говорит: «Вот я, пошли меня». Так описана готовность служить Господу. Иеремия потом будет говорить: «Я бы мог жить припеваючи, но говорю то, что мне не нравится, и за это претерпеваю гонения, но Господь меня обязывает это сказать». Это очень характерно для пророков. Они вовсе не гордятся своим положением, они не ищут никакой выгоды. Напротив, они бы и рады говорить приятное, как говорят придворные пророки. Но Господь побуждает говорить не то, что ласкает слух. (4:10)
И вот пророк Амос возвещает суд Божий над разными народами. Он начинает издалека. Он говорит и о Дамаске, то есть о сирийцах будущих, о филистимлянах, о финикийцах, об эдомитянах, о моавитянах. Всех язычников он предупреждает, что Господь поразит их за грехи. Какие грехи? Обратим внимание. « Так говорит Господь: за три преступления Дамаска и за четыре не пощажу его, потому что они молотили Галаад железными молотилами. И пошлю огонь на дом Азаила, — и пожрет он чертоги Венадада. И сокрушу затворы Дамаска». За то, что они побили людей. Это вспоминается война с Галаадом.
О филистимлянах он говорит подобным образом: «За три преступления Газы и за четыре не пощажу ее, потому что они вывели всех в плен, чтобы предать их Едому». То есть опять же за жестокость к людям во время войны.
Про финикийцев: потому что они передали всех пленных Едому и не вспомнили братского союза. Об эдомитянах: потому что Едом преследовал брата своего, подавил чувства родства. Идумеи были потомками Исава, брата Исаака. (5:50)
О сынах Аммоновых: « ...потому что они рассекали беременных в Галааде, чтобы расширить пределы свои » .
Их грехи не становятся добродетелями от того, что через них может происходить воля Божья. «За три преступления Газы и за четыре не пощажу ее», « ...з а три преступления Тира », « ...з а три преступления Едома». Очень часто в пророчествах имена собственные используются вместо названия народов. Называется собственное имя родоначальника: «и ты, Иуда», значит, «и вы, иудеи».
Израилю вдруг может вспомниться его старое имя — Иаков. «Тебя, Иаков, отведу в плен...» То есть это обращение к имени собственному, под которым подразумевается целый народ. Иногда же это обращение идет не к родоначальнику, а к городу: Газа, или Дамаск, или Тир.
Амос возвещает суд, который Господь будет творить над всеми народами. Это не фатальная предопределенность. Судьба — это то, что уже прошло. То, что ты построил, а не то, что тебя ожидает в будущем. (8:15)
Обличив эти народы в их жестокости и в том, что они проливали много крови невинных, пророк Амос переходит к иудеям. «За три преступления Иуды и за четыре не пощажу его, потому что отвергли закон Господень, и постановлений Его не сохранили, и идолы их, вслед которых ходили отцы их, совратили их с пути». В отличие от язычников, иудеев Господь обличает не в том, что они безнравственны, а в том, что они забыли закон Господень.
Пророк Амос говорит, что язычники судятся по закону совести, написанному в их сердцах. Апостол Павел позже повторит эту мысль.
Наконец Амос переходит к Израилю, говоря от имени Господа: «Не пощажу его, потому что продают правого за серебро и бедного — за пару сандалий. Жаждут, чтобы прах земной был на голове бедных, и путь кротких извращают; даже отец и сын ходят к одной женщине, чтобы бесславить святое имя Мое. На одеждах, взятых в залог, возлежат при всяком жертвеннике, и вино, взыскиваемое с обвиненных, пьют в доме богов своих». (10:08)
«На одеждах, взятых в залог, возлежат при всяком жертвеннике». Как это понимать? В законе Моисея была заповедь о том, что если ты взял что-то в залог, то должен до захода солнца это отдать человеку, потому что он отдал тебе последнее, ему не на чем будет спать или не в чем будет ходить. Это ни в коем случае нельзя было оставлять. «Я истребил пред лицем их Аморрея, которого высота была как высота кедра, и который был крепок как дуб; Я истребил плод его вверху и корни его внизу. Вас же Я вывел из земли Египетской и водил вас в пустыне сорок лет, чтобы вам наследовать землю Аморрейскую. Из сыновей ваших Я избирал в пророки и из юношей ваших — в назореи; не так ли это, сыны Израиля? говорит Господь. А вы назореев поили вином и пророкам приказывали, говоря: «не пророчествуйте». Вот, Я придавлю вас, как давит колесница, нагруженная снопами, — и у проворного не станет силы бежать, и крепкий не удержит крепости своей, и храбрый не спасет своей жизни, ни стреляющий из лука не устоит, ни скороход не убежит, ни сидящий на коне не спасет своей жизни. И самый отважный из храбрых убежит нагой в тот день, говорит Господь». (11:36)
Через пророков Господь каждый раз напоминает Израилю о том, что означало для их предков выведение из земли египетской. Возвращает их к памяти об обетовании Авраама, к тому, что их бытие важно не само по себе, а нужно для исполнения планов Божьих.
У всех пророков прослеживается мысль о том, что Израиля скоро не станет, останется одна Иудея. Что такое Иудея? Это крошечное место. Его не топчет только ленивый. С севера и с юга находятся огромные державы, а Иудея — небольшое местечко. В нем живет замкнутый народ. Если бы он не нужен был Господу, то давно бы исчез, растворился, как это происходило тысячи раз на земле, когда малый народ ассимилировался или растворялся в другом. Единственное, ради чего Господь вывел, собрал и сохранил народ иудейский во всех этих перипетиях, чтобы он служил Господу. (13:09) Не было у Иудеи ни экономических, ни политических целей. Только одна духовная цель — служить Богу.
Для чего сначала входить, а потом выходить и где-то скитаться? Так происходит потому, что Бог так это видит. Только в этой связи можно говорить об избранности, об особой судьбе израильского народа. Вам больше дано и с вас больше спросится.
Израиль не слушается пророка Амоса, когда Господь через него дает откровения, предупреждения о необходимости покаяния. Израиль в лице своих представителей, священников и придворных изгоняет Амоса из Вефиля. (14:25)
Тогда Амос говорит: «Господь сказал: « вот, положу отвес среди народа Моего, Израиля; не буду более прощать ему » . Переполнена мера Божьего терпения. Положен предел. Видит Амос и корзину со спелыми плодами, как написано в восьмой главе. И мы вспоминаем видение, которое было у Иосифа в тюрьме. Там тоже была корзина, которую поклевали птицы. И он предрек, что его казнят. И здесь Амос видит корзину со спелыми плодами и сам толкует это как знак скорой гибели Израиля.
Амос возвещает наступление дня Господня. Дело в том, что до пророка Амоса мессианские чаяния Израиля были направлены на земное благополучие, и многие верующие люди ожидали эры блаженства с Богом, прежде всего, на земле. О дне Господнем говорили как о последнем дне, после которого наступит на земле всеобщее счастье. Также считалось, что каждый человек жаждет дня Господня. И вдруг Амос говорит совсем по-другому: «Горе желающим дня Господня! Для чего вам этот день Господень? он — тьма, а не свет, — то же, как если бы кто убежал от льва — и попался бы ему навстречу медведь, или если бы пришел домой и оперся рукою о стену — и змея ужалила бы его. Разве день Господень не мрак, а свет? он — тьма, и нет в нем сияния». (16:46)
И еще он скажет: «Говорит Господь Бог: произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня, и обращу праздники ваши в сетование, и все песни ваши — в плач, и возложу на все чресла вретище и плешь на всякую голову; и произведу в стране плач, как о единственном сыне, и конец ее будет — как горький день» . Итак, если израильтяне не верят призывам Господним, то день Господень из желанного дня посещения Божьего превратится в день гнева и день гибели, в страшный день. Амос это видел. Пророк призывает народ к покаянию, но покаяния не видит.
При этом от имени Господа говорится: «Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших. Если вознесете Мне всесожжение и хлебное приношение, Я не приму их и не призрю на благодарственную жертву из тучных тельцов ваших. Удали от Меня шум песней твоих, ибо звуков гуслей твоих Я не буду слушать. Пусть, как вода, течет суд, и правда — как сильный поток! Приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары в пустыне, в течение сорока лет, дом Израилев? Вы носили скинию Молохову и звезду бога вашего Ремфана, изображения, которые вы сделали для себя. За то Я переселю вас за Дамаск, говорит Господь; Бог Саваоф — имя Ему!». (18:23)
Итак, пророк Амос обвиняет иудеев в том, что их язычество и отступление от веры началось не сегодня, а давно. Он первым говорит о том, что Господу не нужны приношения и всесожжения, если они не связаны с правдой, с милосердием и с благочестием, истинным, духовным, внутренним. Правда, Исаия об этом скажет гораздо сильнее, но это будет позже.
Итак, день Господень для Израиля, согласно Амосу, близок. И этот день представлялся вполне конкретно. Это будет переселение за Дамаск. Это будет выселение из земель, где обитали северные израильтяне.
В девятой главе сказано, что Амос видит Господа, стоящего над жертвенником и говорящего: «Ударь в притолоку над воротами, чтобы потряслись косяки, и обрушь их на головы всех их, остальных же из них Я поражу мечом: не убежит у них никто бегущий и не спасется из них никто, желающий спастись». (20:08)
То есть речь идет в данном случае не об Иерусалимском храме. Может быть, о Вефильском. Господь разрушает собственный жертвенник. Ему такой жертвенник не нужен. Это последнее предупреждение от Амоса.
Если исчезает жертвенник — исчезает смысл жизни. Амос верует в то, что через Мессию в последние дни каким-то образом царство Израилево, царство Давидово будет восстановлено. «В тот день Я восстановлю скинию Давидову падшую, заделаю трещины в ней и разрушенное восстановлю, и устрою ее, как в дни древние, чтоб они овладели остатком Едома и всеми народами, между которыми возвестится имя Мое, говорит Господь, творящий все сие» . Как видим, основным пафосом пророка Амоса было рассуждение о гневе Божьем над грешниками, которые не хотят внять призыву к покаянию.
Так или иначе призывает к покаянию каждый пророк. Делает это и пророк Осия, но делает он это иначе. Словно бы открывает другую сторону действия Божьего в мире. Он говорит не столько о гневе, сколько о милосердии Божием. Пророк Осия — это пророк милосердия. Он так и скажет в шестой главе: «Посему Я поражал чрез пророков и бил их словами уст Моих, и суд Мой как восходящий свет. Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений». Осия говорит о том, что даже если Господь очень суров к своему народу и если Он его бьет устами своих пророков, то делает это не для того, чтобы насладиться местью, а для того, чтобы напомнить о милосердии. Осия утверждает, что милосердие вернее говорит о Боге, чем гнев.
Гнев — это неверное слово относительно Бога. А милосердие в отношении к Нему, по мысли пророка Осии, слово более подходящее. Оно сродни боговедению, то есть знанию Бога. Тот, кто по-настоящему знает Бога, а не просто приносит ему всесожжения и жертвы, тот знает, что Господь не столько гневен, сколько милостив. И эту фразу Господь в Евангелии повторит: «Милости хочу, а не жертвы». Хотя при этом считает, что «благочестие ваше как утренний туман и как роса, скоро исчезающая».
Пророк Осия был очень интересным человеком. Он жил во времена нечестивого царя Осии. По воле Божией он взял себе в жены известную в тех местах блудницу. И родил от нее детей. Сына он назвал Израэль, что означало «я взыщу кровь», в смысле — Господь Израиля взыщет с дома Израилева. Или иное толкование имени: «я положу конец царству дома Израилева». Это показательный символический образ. Осия не только женился на блуднице, но и детей, родившихся в этом странном браке, называл именами, которыми Бог обращается к своему народу. (24:36)
И делал он это, преследуя две цели. Брак с блудницей символизировал две идеи: первая раскрывается во второй же главе: «Говорите братьям вашим, — обращается к израильтянам через Осию Господь, — «Мой народ», и сестрам вашим: «Помилованная». Судитесь с вашею матерью, судитесь; ибо она не жена Моя, и Я не муж ее; пусть она удалит блуд от лица своего и прелюбодеяние от грудей своих, дабы Я не разоблачил ее донага и не выставил ее, как в день рождения ее, не сделал ее пустынею, не обратил ее в землю сухую и не уморил ее жаждою. И детей ее не помилую, потому что они дети блуда. Ибо блудодействовала мать их, и осрамила себя зачавшая их; ибо говорила: «пойду за любовниками моими, которые дают мне хлеб и воду, шерсть и лен, елей и напитки». За то вот, Я загорожу путь ее тернами и обнесу ее оградою, и она не найдет стезей своих, и погонится за любовниками своими, но не догонит их; и будет искать их, но не найдет, и скажет: «пойду я и возвращусь к первому мужу моему; ибо тогда лучше было мне, нежели теперь». А не знала она, что Я, Я давал ей хлеб и вино и елей, и умножил у ней серебро и золото, из которого сделали истукана Ваала».
Здесь интересна следующая мысль: любой человек на земле, который грешит, отвергает Бога, действует или мыслит не по воле Божьей, он все равно питается, дышит тем, что дает Господь. Живет в мире, который сотворил для него Бог и пользуется тем, что ему дал Господь, но не понимает этого. «За то я возьму назад хлеб Мой в его время и вино Мое в его пору, и отниму шерсть и лен Мой, чем покрывается нагота ее. И ныне открою срамоту ее пред глазами любовников ее, и никто не исторгнет ее из руки Моей. И прекращу у нее всякое веселье, праздники ее и новомесячия ее, и субботы ее и все торжества ее. И опустошу виноградные лозы ее и смоковницы ее, о которых она говорит: «это у меня подарки, которые надарили мне любовники мои»; и Я превращу их в лес, и полевые звери поедят их. (27:28) И накажу ее за дни служения Ваалам, когда она кадила им и, украсив себя серьгами и ожерельями, ходила за любовниками своими, а Меня забывала, говорит Господь».
Несмотря на общую пророческую линию, у Осии даже обличение и выражение гнева Господнего совсем не такие, как у Амоса. Это не угрозы, но именно призыв к покаянию. Давайте посмотрим, что Осия нам дает. Мы говорили с вами о языческих религиозных системах с браками богов. Говорили о том, что в Израиле была уникальная ситуация, потому что здесь брак был вертикальный. Бог обручался с Израилем и больше ни с кем. На небе нет никого, кроме Бога. И поэтому и на земле для Бога в эту минуту нет никого, кроме израильтян. Это единственная линия брачной связи: душа Израиля выходит замуж за Бога. Но само это замужество было представлено по-разному.
Представьте себе, что Господь говорит: когда ты была юной и прекрасной, Я увидел тебя, полюбил тебя за твою красоту, за твою чистоту и девственность и взял тебя к Себе. Но пришло время, и ты изменила любви своей, и пошла от меня вслед любовникам своим. Под любовниками понимаются боги иных религий. Но в духовном смысле можем понимать иные мировоззренческие концепции. Например, есть бог чрева, бог злата и так далее. То есть ты, Израиль, пошла вслед любовников своих.
Такой вариант характерен для пророка Иеремии: когда я шел (Господь всегда идет мимо. Слово «пасха» означает «прохождение мимо»), когда я проходил мимо тебя, ты лежала на дороге истерзанная, израненная. (изображена как будто бы изнасилованная девушка. Или изнасилованная блудница). Ты лежала израненная, истерзанная, несчастная, жалкая. И я увидел тебя такую, Израиль, израненную, несчастную, забрал в дом свой и исцелил, и напитал тебя, и избавил от этой блудной жизни и ввел в брак. Но ты забыла это все и снова вернулась к своему прелюбодеянию.
Таким образом, в пророчествах изображены два варианта брачной линии — это либо невеста, которая вошла потом в блуд, либо блудница, которая через время вернулась к своему занятию. Первопричиной греховного состояния видится именно духовный блуд. То есть пророка Осию, как и некоторых других, не столько интересуют конкретные народные прегрешения, сколько этот вопрос. В этом корень всех бед. Всё остальное можно исправить. Но это исцелить нужно прежде всего остального, потому что духовный блуд — это серьезная духовная опасность. (31:49)
И вот Осия приводит в свой дом блудницу ради двух целей. Во-первых, для того, чтобы через образ своих детей обличить Израиль (в таком случае получается, что израильтяне называются детьми блуда или детьми брака, которые превратились в заблудших). Блуд и блуждание — значит заблуждение. Израильтяне — дети блуда. Во-вторых, чтобы показать, что и блудница может стать благочестивой женщиной в браке. Если это возможно с блудницей, значит, это возможно с Израилем. Израиль может вернуться к Богу. (32:58) Осия свою личную жизнь подчиняет служению Господу.
И Осия, и Амос с разных сторон нам являют ветхозаветное представление о Боге в пророческом отражении. Пророк Амос, зная о том, что большинство не поверит в его пророчество, все-таки оказался провидцем будущего. Он предсказывал будущую ассимиляцию Северного царства.
Почему мы говорим об Иерусалиме как обо всем мире? Говорим так потому, что там присутствует Господь. Там был храм, где обитал Господь, вмещавший в себя больше, чем мир. Здесь находится центр мира. В принципе, на маленьком участке Израиля — квинтэссенции всего мира.
Пророк с того момента, как осознавал себя пророком, слушался голоса Божьего, но жениться на блуднице в дохристианские времена было знаком позора. Простой человек не мог себе этого позволить. А пророку было простительно. На него все смотрели иначе. Для пророка это был очень серьезный знак.
Христа ради юродивые являются в некотором смысле продолжателями пророка. В наше время такой образ пророческого действия не возымел бы подобного действия и не привлек бы к себе такого внимания. В наше время так действуют сектанты. Или лжепророки. Сейчас нам нужны более цивилизованные формы пророчества. Возможно, потому, что мы стали более цивилизованными, но, может, и потому, что, несмотря на кризисные явления, сейчас не апокалипсическое время. Время накануне ХХ века было гораздо более апокалипсическим, нежели сейчас.
Я не настраиваю вас на ожидание конца. Предчувствие конца скорее могло возникнуть перед распадом Советского Союза. Наоборот, нам нужно попросить у Господа сил для созидания. Екклесиаст говорит: есть время разбрасывать камни, есть время собирать. Придет еще время разбрасывать. Пока нужно собирать. (38:50) Конечно, в любой момент всё может сорваться у любого человека и у народа в целом. Но это не значит, что надо ждать, когда это случится. Дело в том, что конец земной истории, наступление Царства Божьего в исторической перспективе — это событие сначала трагическое, а потом радостное.
То есть крест и воскресение, безусловно, — это и мученичество, и победа потом с помощью Божьей. Но дело в том, что это не какой-то однодневный акт, это процесс постепенный. И мы не знаем, какие фазы у этого процесса. Мы знаем, что Царство Божие при нашем старании может войти в нас уже сейчас, уже в этой жизни.
В каком-то смысле второе пришествие наступает для человека уже в его земной жизни. Не надо ему ждать второго пришествия. Но и не следует путать свое личное, путь обожения человека с общеисторическими процессами, в которых мы всего лишь малая часть. Мы не можем влиять на историю, но нам надо научиться самим с собой справляться, а потом вокруг себя что-то создавать. Зная, что КПД от этого если будет три процента, хорошо. А то, может, и того не будет, а будет только для себя. (40:30)
Сегодня следует чаще вспоминать слова пророков об остатке Израиля. Если жив остаток, от него могут волны веры и надежды расходиться к другим людям. И они благодаря этому могут, не переживая веру, как другие верующие люди, действовать в своей жизни положительно.
Давайте обратимся к статистике. Сколько у нас крещеных людей в стране? Пусть девяносто процентов. Хотя, скорее, около семидесяти. Потому что у нас много мусульман. В общем, семьдесят процентов крещеных людей. Сколько из этих крещеных людей верующих? Я не говорю уже о тех, кто посещает храм. Я говорю — сколько из них верующих? Пускай сорок процентов. Сорок процентов верующих. Сколько из этих верующих ходит в храм? Просто ходит в храм. Например, на Пасху, Крещение или на Рождество. Допустим, тридцать процентов. И последний вопрос, который для православного человека характеризует его церковность: сколько из эти людей регулярно (хотя бы раз в месяц или два) причащается? (42:55) Я читал, что статистика очень неутешительная — три процента где-то. А то и один процент. Но это не повод для уныния.
Это явление привычное. Потому что Господь в Евангелии говорит: когда приду, найду ли хотя бы одного верного? Пусть один процент причащается, пусть десять процентов ходят в храм, пусть тридцать процентов верующие, пусть семьдесят крещены. Но если везде будет искренность, постепенно начнет увеличиваться число людей, положительно действующих в этом мире. Ведь дело в том, что причастие, крещение, хождение в храм делает нашу жизнь положительной не от этих хождений, а от дара Божьего. По мере того как человек немощными своими силами пытается что-то сделать, благодать Божья дается ему не в меру, и она постепенно стабилизирует жизнь. (44:26)
Кстати, был ряд частных богословских мнений о том, что наш мир в Царство Божие войдет без катастрофы и антихриста. Возможно, этот процесс будет происходить без глобальной беды и последнего отступления. Возможно, постепенно люди поймут, что лучше им построить жизнь так, как хочет того Господь. И Он за это дарует им Царство Божие. Однако апостолы (и Павел, и Иоанн) в Апокалипсисе говорят именно о драматическом ходе истории. И нам странно было бы думать, что этого не будет. Ведь подобное уже множество раз было в истории, и мы не застрахованы от того, что всё может повториться на новом уровне в новом веке.
Но мне кажется, дело в другом. Мне кажется, что, начиная с грехопадения, человек каждый раз в самые главные периоды свой истории выбирал наихудший, драматический способ поведения. В раю Адам мог вкусить плод, но мог потом и покаяться. И тогда его отпадение было бы частичным. Но он пошел до конца. До полного отвержения Бога. Христа могли возненавидеть, прогнать, но могли не убивать. Между прочим, у Исаака Сирина написано, что акт воплощения Божьего и Его прихода к нам напрямую не связан с нашим грехопадением. Он полагает, что Бог бы все равно воплотился и пришел к человеку. (47:08) Потому что воплощение Бога есть акт любви Божией. Другое дело, что, придя к человеку, Он распялся за него. То есть что хочет подчеркнуть святой Исаак? Что Бог приходит к человеку не по необходимости, не из-за наших грехов. Бог все равно идет к человеку. А из-за того, что человек так себя ведет, приход Господа превращается не в праздник, а в распятие. Это началось не две тысячи лет назад, а еще в раю, точнее, при потере рая. Было распятие, а потом Воскресение. Я думаю, что каждый истинный христианин и, может быть, всё человечество в целом в какой-то степени обязательно проходит через распятие, чтобы получить воскресение. Хотя в этом распятии нет, может быть, той страшной безысходности страдания, которая была у Христа, когда Он его проходил добровольно. (48:25).
Когда мы читаем, что святые испытывали что-то подобное мукам Христа, то можем предположить, что испытывали они то же по сути, но в меньшей степени. Святые могли испытывать муки добровольно, из-за любви ко Христу. Но это не является для нас обязательным. Иоанн Златоуст на Пасху так и говорит: "Смерть! где твое жало? Ад! где твоя победа?" И ад, и смерть уже побеждены. В каком-то глубинном плане Христос уже всё сделал. Он уже проложил путь к Небу. Чтобы приобщиться ко Христу, каждому человеку приходится проходить через свою меру креста и свою меру воскресения. У каждого этот путь выстраивается в соответствии со своей индивидуальностью, со своими взаимоотношениями с Богом.
В целом, мне кажется, вся человеческая история не может пройти мимо Христа. Нам бы хотелось, чтобы всё закончилось просто хорошо, но это наши мечты. Как бы хотелось, чтобы не было, допустим, войн. Но мы живем в мире, где каждую минуту проливается кровь и идет война внутри человека.
Характерный пример: Лев Толстой говорил, что наступает эра духа, эра свободы. В этом веке все будут счастливы. Не будет больше насилия, будет мир. А в результате вышло наоборот. В Писании, кстати, сказано, что больше всего будет бед тогда, когда будут говорить о мире и безопасности. Дьявол смеется над нашими мечтами о том, чтобы всё было хорошо. Бердяев, критикуя материалистов, тоже говорит о том, что люди делают вид, будто смерти нет.
Если суммировать святоотеческий опыт относительно того, как нужно жить, можно сказать, что жить надо так, будто каждый следующий миг последний. Надо жить так, как говорили древние: помнить о смерти, помнить о том, что каждую минуту может быть конец. Но это не должно вызывать истерию. Люди должны ощущать, что всё в руках Божьих, и ты сам в руках Божьих. Это с одной стороны. Но с другой стороны, Господь тебе дает силы и благословение творить. Однако действовать и творить надо не так, как будто завтра всё рухнет. Не поспешно и сгоряча, а так, как будто бы у тебя тысячи лет впереди.
Ответы на вопросы
— В книге "Толкование на Четвероевангелие" под редакцией М. Барсова дан комментарий, где есть подборка высказываний святых отцов. Там же есть и подборка высказываний местных священников, которые отвечают в христианских журналах на те или иные вопросы. Барсов хорош тем, что он идет по Евангелию, у него согласована евангельская история. Там, где она не согласуется, есть попытки ее согласовать. Ну, например, где четверг, где пятница, где два свидетеля, где один.
Святитель Иоанн Златоуст толковал Евангелие от Матфея и Евангелие от Иоанна и ряд посланий от апостолов.
Для обучения же больше всего подходит компактное толкование блаженного Феофилакта Болгарского на все Четвероевангелие. Он взял обе книги токований Иоанна Златоуста на Евангелия от Иоанна и Матфея, добавил еще толкования на Евангелия от Луки и Марка, всё это в значительной степени сократил и издал.
А в отношении толкований Послания апостола Павла особенно интересен Феофан Затворник.
Есть любопытное толкование Нового Завета английского богослова У. Баркли. Это многотомник с толкованиями Евангелий от Матфея, Марка и Луки. Толкование интересно не столько с духовной точки зрения, сколько в отношении филологическом. Каждое слово дотошно разбирается. Что это означало по-гречески, какие у этого слова были значения и оттенки значений, какие оттенки здесь могут быть применены? Очень полезная работа. Хорошее у него толкование Апокалипсиса. (55:42)
Есть книга Гальбиати Э. Пьяцца «Трудные страницы Библии. Ветхий Завет». Там нет систематического толкования. Разбираются некоторые моменты, высказываются интересные гипотезы. Например, о том, что касается картины творения мира. Если вы обратили внимание, само описание этого процесса в течение шести дней описано не так, как это представляется в разных гипотезах. Выдвигается совершенно оригинальная гипотеза о том, что это связано с особенностями древних приемов палестинских, шумерских и других священных книг. Творение мира разбивается на восемь фрагментов, шесть картин делятся на восемь. Ставятся параллельные места, как будто бы этот писатель говорит в принципе об одном и том же, только первый раз говорит коротко, а во второй раз раскрывает смысл этого. Гальбиати Э. Пьяцца хо чет сказать, что все эти дни — один процесс. У этого автора, безусловно, есть интересные гипотезы. (57:51) В то же время в книге прослеживается чисто католическая доктрина. Автор говорит, что целью спасения человека является возвращение Адама в тот рай, из которого он был изгнан. Это типично католическая доктрина, которая уравнивает Царство Небесное с первозданным раем — когда человек вернется в рай, Господь ему вернет сверхъестественную благодать. Это всё повторено в католическом труде.
— Насколько я понял, главный принцип, который исповедовал епископ Кассиан, заключался в том, чтобы не нарушать более древних списков источников. Приведу пример — знаменитые слова из Евангелия. Они повторяются. «Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Мы читаем это в синодальном переводе. А он говорит, что нет, изначально было не так. «И Отец, видящий тайное, воздаст тебе». Всё. Слово «явно» не добавляется. Мне кажется, что в духовном смысле это более сильно, потому что некоторых при чтении этого места несколько смущает слово «явно». При чем тут явно? Кто сказал, что явно? Это Ветхий Завет. Может быть, явно, внешне, а может быть и внутренне. (1:01:17)
С библейской критикой следует быть очень осторожным. Она касается не только Ветхого Завета, но и Нового Завета. Мы к этому должны относиться очень бережно.
Во всех исследованиях есть одна серьезная опасность, она описана в древнем каком-то житии. Когда-то жил некий подвижник, который не хотел слушать игумена. Он говорил: мол, что мне слова игумена нашего монастыря? Он мне не указ. Вот если бы эти слова сказал Василий Великий или Иоанн Златоуст — другое дело. Через некоторое время начал говорить: что мне они, вот если бы апостол Павел сказал. А потом дальше пошел: что там апостол Павел? В конце концов дошел до отвержения Христа. Так и здесь. В критическом анализе всегда нужно знать меру. Иногда возникает соблазн под свою гипотезу подвести тот или иной евангельский закон и выдать это уже за истину. Но на самом деле это всего лишь гипотеза. (1:04:46)
Все наши научные методы в значительной степени хромают. Простой пример — Туринская плащаница. Методом радиоуглеродного анализа должен был быть определен ее возраст. И первоначально ученые, которые были настроены скептически (это у нас в советской литературе в конце 70-х — начале 80-х освящалось), пришли к выводу, что согласно анализу возраст Плащаницы — XII век после Рождества Христова. Через время появились публикации, в которых ученые стали рассказывать об этом методе и оказалось, что из-за неточности в доле микрона можно ошибиться на несколько веков на выходе формулы. Нашлись верующие, которые говорили, что Воскресение Христово — надъестественный акт, а не внутриисторический факт. Воскресение — это все-таки чудо. То чудо, которое реально совершилось и могло бы сопровождаться таким физическим эффектом, который формулу радиоуглеродного анализа превратил бы в ничто. Она, может быть, даже неприменима к этому случаю. (1:06:30)
И действительно, там могли происходить необъяснимые явления. Мы можем это в духовном смысле воспринимать, а можем и в физическом. Почему Господь Марии сказал: «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему», но, еще не войдя к Отцу, сказал Фоме: «...дотронься рукой до ребер Моих»? Некоторые богословы не исключают, что изменение воскресшего тела Иисуса могло происходить постепенно, и часто связывают это с радиацией.
Кстати, есть устойчивая западная гипотеза о том, что сотворение человека (причем это не отменяет Божественного акта) сопровождалось в значительной степени радиационными явлениями. В частности, так толкуется огненный меч, который был у херувима, запрещавшего вернуться обратно в рай. Интересно, что на некоторых старых иконах этот огненный меч изображается именно как сноп огня, исходящий из рукоятки. Что-то огненное и страшное. Может быть, это только образ, а может быть, это действительно сопровождалось какими-то физическими явлениями.
Предсказания «Малых» Пророков
Из малых пророков о Мессии писали Осия, Иоиль Амос и Михей - современники прор. Исайи, жившие лет за 700 до Р. Хр., а также пророки Аггей, Захария и Малахия, жившие после вавилонского плена, в 6-м и 5-м столетии до Р. Хр. При этих трех последних пророках строился второй ветхозаветный храм в Иерусалиме, на месте разрушенного Соломонова храма. Книгой пророка Малахии заканчивается ветхозаветное Писание.
Пророк Михей записал широко известное пророчество о Вифлееме, которое цитировали иудейские книжники, когда царь Ирод спросил их, где должен родиться Христос.
«И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле, и Которого происхождение изначала, от дней вечных»
(Михей 5:2). Здесь пророк Михей говорит о том, что, хотя Вифлеем является одним из самых незначительных городов Иудеи, он удостоится стать местом рождения Мессии, действительное происхождение Которого уходит в вечность. Вечное бытие, как мы знаем, есть отличительное свойство Божьего Существа. Поэтому это пророчество свидетельствует о вечности и, следовательно, о единосущности Мессии с Богом Отцом (вспомним, что Исайя называл Мессию «Отцом вечности» (Ис. 9:6-7).
Следующие предсказания Захарии и Амоса относятся к последним дням земной жизни Мессии. Пророчество Захария говорит о радостном въезде Мессии, сидящего на ослице, в Иерусалим:
«Ликуй от радости, дщерь (дочь) Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: Се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной… Он возвестит мир народам, и владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли. А что до тебя, ради крови завета твоего Я освобожу узников твоих из рва, в котором нет воды»
(Зах. 9:9-11).
Ослица - это символ мира, в то время как конь - символ войны. Согласно этому пророчеству Мессия должен был возвестить людям мир - примирение с Богом и прекращение вражды между людьми. Вторая часть пророчества, об освобождении узников из рва, предсказала об освобождении из ада душ умерших людей в результате искупительных страданий Мессии.
В следующем пророчестве Захария предсказал о том, что Мессия будет предан за тридцать серебряников. В пророчестве речь идет от имени Бога, Который предлагает иудейским начальникам назначить Ему плату за все то, что Он для их народа сделал:
«Если угодно вам, то дайте Мне плату Мою, если же нет - не давайте. И они отвесят в плату мне тридцать серебряников. И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище, - высокая цена, в какую они оценили Меня! И взял я тридцать серебряников и бросил их в дом Господень для горшечника»
(Зах. 11:12-13). Как мы знаем из Евангелий, за тридцать серебряных монет Иуда Искариотский предал Своего Учителя. Однако Иуда не ожидал, что Христа осудят на смерть. Узнав об этом, он пожалел о своем поступке и бросил данные ему монеты в храме. На эти тридцать серебряников первосвященники купили у горшечника участок земли для погребения странников, как предсказал об этом Захария (Мт. 27:9-10).
Пророк Амос предсказал о помрачении солнца, которое произошло во время распятия Христа:
«И будет в тот день, - говорит Господь, - произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня»
(Ам. 8:9). Подобное предсказание мы встречаем и у Захарии:
«Не станет света, светила удалятся. День этот будет единственный, ведомый только Господу: ни день, ни ночь, лишь в вечернее время явится свет»
(Зах. 14:5-9).
Дальнейшие предсказания о Мессии пророков Аггея, Захарии и Малахии имеют тесное отношение к построению второго Иерусалимского храма. Вернувшись из плена, евреи без большого энтузиазма строили новый храм на месте разрушенного Соломонова храма. Вся страна была разорена, и многие евреи предпочитали сначала отстроить свои собственные дома. Поэтому пророкам после пленного периода предстояло понуждать евреев к построению дома Божия. Для ободрения строителей, пророки говорили, что хотя своим внешним видом новый храм уступает Соломонову, но зато своим духовным значением он его превзойдет во много раз. Причиной славы строящегося храма будет то, что его посетит всеми ожидаемый Мессия. Приводим здесь подряд пророчества об этом Аггея, Захарии и Малахии так как они дополняют одно другое. Бог говорит устами пророков:
«Еще раз, и это будет скоро, - Я потрясу небо и землю, море и сушу, и потрясу все народы, - и придет Желаемый всеми народами, и наполню дом сей (храм) славою, говорит Господь Саваоф… Слава сего последнего Храма будет больше, нежели прежнего»
(Аггей 2:6-7).
«Вот муж - имя Ему Отрасль, Он произрастет из Своего корня и создаст Храм Господень, Будет и священником на престоле Своем»
«Вот, Я посылаю Ангела Моего
(пророка Иоанна),
и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в Храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел Завета, Которого вы желаете. Вот, Он идет, говорит Господь Саваоф»
Бог Отец, именует Мессию «Желаемым всеми народами», «Отраслью», «Господом» и «Ангелом Завета». Эти имена Мессии, известные евреям по прежним пророчествам, связывали все предыдущие многочисленные пророчества о Христе в одно целое. Малахия был последним ветхозаветным пророком. Его пророчеством о послании «Ангела» для приготовления пути Господу, Который вскоре придет, завершается миссия ветхозаветных пророков и наступает период ожидания пришествия Христа.
Согласно только что приведенному пророчеству Захарии Мессия должен был создать Храм Господень. Здесь речь идет о создании не каменного (который не мог бы вместить все народы), но духовного храма - Церкви верующих. Ведь Бог обитает в душах верующих, как в храме (Лев. 26:11-20).
Из книги Введение в Ветхий Завет. Книга 2 автора Юнгеров Павел АлександровичКнига 12 малых пророков. После книги пророка Даниила в нашей славянской и русской, а равно и в греческой Библии помещаются книги, так называемых, «12 малых пророков»: Осии, Иоиля, Амоса, Авдия, Ионы, Михея, Наума, Аввакума, Софонии, Аггея, Захарии и Малахии. По единогласному
Из книги Книга о Библии автора Крывелев Иосиф АроновичДвенадцать малых пророков Помимо пророческих книг, о которых мы выше говорили, в Библии имеются еще книги, названные именами пророков Осии, Иоиля, Амоса, Аввакума и других. Двенадцать таких книг сравнительно небольшого размера включены в православный канон и считаются в
Из книги Миссионерские письма автора Сербский Николай ВелимировичПисьмо 228 Марко Н., о воспитании малых и старых Пишете, что очень любите детей за их удивительное чувство благодарности, которое у взрослых изрядно притупилось. Приводите примеры. Приведу и я один пример. Митрополит петербургский Исидор часто рассказывал о том, как, будучи
Из книги Творящее слово автора Штайнзальц Адин Из книги О поминовении усопших по уставу православной церкви автора Епископ Афанасий (Сахаров)СУББОТЫ МАЛЫХ ПОСТОВ 13-я глава Типикона, излагающая субботнюю службу, “егда поется аллилуйя”, имеет в виду, конечно, прежде всего субботы малых постов. Как известно, в посты Рождественский, Апостольский и Успенский, если в седмичные дни, кроме субботы, случится малый
Из книги Исагогика. Ветхий Завет автора Мень АлександрСОВЕРШЕНИЕ ЛИТУРГИЙ В БУДНИЧНЫЕ ДНИ МАЛЫХ ПОСТОВ Совершение литургий в будничные дни малых постов воспрещается не с такой категоричностью, как в Великом посте. Но все же с почти забытым у нас предписанием Типикона о службе “со аллилуйей” необходимо считаться, тем более,
Из книги Толковая Библия. Том 5 автора Лопухин АлександрСОРОКОКРАТНОЕ “ГОСПОДИ ПОМИЛУЙ” НА МАЛЫХ ЗАУПОКОЙНЫХ ЕКТЕНИЯХ На великой ектении в начале панихиды возглас священника следует непосредственно за последним прошением, которое заключается пением Тебе Господи. На малых ектениях последнее прошение Господу помолимся
Из книги Толковая Библия. Том 7 автора Лопухин АлександрТом 2. Эпоха пророков. Священная письменность времен Второго Храма Раздел I Эпоха
Из книги Толковая Библия. Том 9 автора Лопухин АлександрГлава 49. Прославление промышления Господня в людях чрез благочестие и мудрость царя Иосии, пророчества Иеремии, Иезекииля, двенадцати малых пророков, благочестивую деятельность Зоровавеля, Иисуса сына Иоседекова и Неемии 1-4 Ср. 4 Цар. XXII-XXIII; 2 Пар.
Из книги Библия. Современный перевод (BTI, пер. Кулакова) автора БиблияО книгах малых пророков В русской и славянской библиях за книгой пророка Даниила, а в еврейской после книги Иезекииля следуют книги Двенадцати малых пророков. В древности все эти книги составляли одну, которая у евреев называлась schaejasar (Арам. trejasar, treisar), а у греков??????????????.
Из книги Двенадцать обыкновенных мужчин автора Мак-Артур Джон31. не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц. (Лк. 12:7 вторая половина стиха - с небольшой разницей). Смысл тот, что если бы вы и немного были лучше маленьких птичек, то и тогда о вас было бы велико попечение вашего Небесного Отца. Оно, следовательно, тем больше, чем больше цена
Из книги Что такое Библия? История создания, краткое содержание и толкование Священного Писания автора Милеант Александр14. Так, нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих. (Лк. 15:7). Некоторые экзегеты, считающие подлинным 11 стих, принимают, что в этом отделе сначала излагаются "введение к притче" (ст. 11), а затем сама притча (12 и 13) и послесловие притчи, ст.
Из книги Энциклопедия семейного воспитания и обучения автора Маляревский протоиерей А. И.Величие малых и смиренных Подошли тогда же к Иисусу ученики и спросили: «Кто же больше всех в Царстве Небесном?»2 Подозвав ребенка, Иисус поставил его посреди них 3 и сказал: «Поверьте Мне, если не обратитесь и не станете как дети, - не войти вам в Царство Небесное. 4 Потому,
Из книги автораОн видел ценность малых даров Некоторые люди яснее видят всю картину только благодаря тому, что ценят незначительные детали, малое. Андрей относится как раз к таким людям. Это ясно просматривается в эпизоде о насыщении пяти тысяч, описанном Иоанном.Желая побыть наедине
Из книги автораПредсказания «малых» пророков Кроме книг «великих» пророков, к которым относятся Книги Исаии, Иеремии, Иезекииля и Даниила, среди ветхозаветных священных книг находятся еще 12 книг так называемых «малых» пророков. Малыми эти пророки называются потому, что их книги
Из книги автораI.Религиозно-воспитательные влияния на самых малых детей Иконы с лампадой. Среди средств, пригодных для религиозного воспитания детей самого малого возраста, можно указать:1) на окружающую дитя внешнюю обстановку,2) на образ жизни взрослых, поскольку они соприкасаются с
Ветхий завет являет собой часть христианской Библии, первую из 2-х частей. Это древнейшее еврейское Священное писание, соединяющее в себе священный текст христианства и иудаизма.
На сегодняшний день среди монотеистических религий главенствующее место принадлежит иудаизму. В свою очередь, под термином монотеистической понимается религия, в учении которой признается существование лишь Единого Бога и отрицание бытия других любых божеств. Единым Богом здесь представлен Яхве, существующий как в видимом, так и невидимом мирах. Дабы происходило осуществление общения между богом и людьми, существовали пророки.
Пророки Ветхого завета должны были приносить что-либо в жертву, чтобы услышать глас Божий и суметь передать указания народу, царю или тому, кому они предназначались. Пророки вразумляли народ, обличали, поучали. Так, именно пророк Самуил (испрошенный от Бога) известил, что Давид был избран Помазанником Бога, то есть царем.
Следует учитывать радикальное различие пророков Ветхого и Нового Завета. И это, прежде всего, отсутствие жертвоприношения животных у пророков Нового Завета. Приношение жертвы в древние времена носило существенную роль, поскольку означало символ Спасителя Мира Христа. По сути, великие пророки Ветхого завета и предрекали пришествие рожденного от Девы Мессии. Помазанник Бога – Давид, а в последствие его сын – Соломон (сын мира), также являлись пророками, предвестившими, что Мессия явится из их рода.
Величайшим пророком Ветхого Завета является Моисей, нарекаемый Боговидцем. Моисей смог увидеть Бога на горе Синай, и, следуя его указаниям, написал законы о 10 заповедях. Рождение Моисея произошло во времена угнетения еврейского народа египетским фараоном. Существующий на то время указ о сбрасывании в реку всех еврейских младенцев мужского пола затронул бы и Моисея, но он был спасен Божьим Провидением и позже воспитан при царском дворе. Видя все стенания еврейского народа, Моисей предпочел остаться с ним, а не властвовать с язычниками. И позже вывел свой народ прочь от гнета фараона.
Названы в библии имена и других пророков, чьи предсказания были записаны и изданы в отдельной книге под названием «Пророки», подразделяющиеся на большие и малые в зависимости от размеров текста. Большие относят к пророчествам, предписанным Даниилом, Иезекиилем, Исаией. Малые пророк – это Михей, Иоиль, Наум, Авдий и другие. Узнать более подробно об этих пророках можно, введя в поисковой системе сети интернет «пророки ветхого завета имена». В книгах пророков Ветхого завета прослеживается, в основном, идея того, что на все воля Божья. То есть, все происходящие события ниспосланы велением Бога. В книге пророка Софонии описано, что в один день придут катаклизмы, которые можно будет сравнить с масштабами всемирного потопа, спасение будет уготовано лишь поистине верующим. Истинно верующие получат спасение от Бога и жизнь в Царстве Вечного Мира, Радости, Счастья. В Новом Завете пророками передаются сообщения Церкви Христа, которые призваны назидать в вере народ.
Хотя по величине текста книги пророков в Ветхом завете занимают немного места, по содержанию им отводится практически главное значение. Пророки, говорившие о присутствии Бога в людской жизни и ее истории, были избраны самим Богом, но не от своего имени. Библия представляет целую плеяду Божьих посланников, сменяющих друг друга на протяжении 300 лет. При этом пророки имеют принадлежность к разным сословиям – и пастух, и царь, и священник, и певец. Посланники Божьи предстают в роли борцов с заблуждениями общества и своей эпохи. Первые пророки предъявляли довольно высокие требования к народу, считая, что Израиль должен объединиться в общество, полностью подчиненное воле Господней. При этом, проповедуя, пророки постоянно подчеркивали, что озвучиваемые ими истины являются не новыми – это истины, давно известные.
Еврейская Библия объединяет книги Исайи, Иеремии и Иезекииля с книгами двенадцати пророков под названием “Поздние пророки” и помещает их после группы книг от Иисуса Навина до Царств (так называемые “Ранние пророки”). В греческой Библии, Септуагинте, пророческие книги стоят после поэтико-дидактических “(Святых) Писаний”, или “Агиографов”, в последовательности, отклоняющейся от еврейской версии и не совпадающей в отдельных рукописях. Далее, в ней к пророческим книгам причислены Плач Иеремии и книга пророка Даниила, которые еврейская Библия помещает в последней части своего канона, в “Писаниях”, и содержатся тексты, которые либо не написаны по-еврейски, либо на этом языке не сохранились: книга пророка Варуха (после Иеремии), Послание Иеремии (после Плача) и дополнения к книге Даниила. В латинском переводе Библии, Вульгате, этот порядок по существу сохраняется, только сдвигается, как в еврейском тексте: двенадцать “малых” пророков - после четырех “великих”, а Послание Иеремии, которое в современных изданиях следует за Плачем, перенесено в конец книги пророка Варуха.
Феномен пророчества
Великим религиям древности в различной степени и в меняющихся формах знакомо явление, когда люди, пребывающие в духе, притязают на то, чтобы говорить от имени божества. Так, если говорить прежде всего о соседствующих с Израилем народах, известен случай пророческого экстаза в Библе в XI в. до Р. Х.; в VIII в. до Р. Х. засвидетельствованы ясновидцы и пророки в Емафе на р. Оронт (зап. Сирия). Среди тысяч клинописных табличек, найденных в г. Мари в среднем течении Евфрата, есть и некоторые пророческие тексты XVIII в. до Р. Х.; содержащиеся в них сведения, адресованные царю, по форме и по содержанию сходны со словами древних пророков Израиля, упоминаемыми в Библии. Сам Ветхий Завет приводит пример ясновидца-неизраильтянина Валаама, которого пригласил пророчествовать царь Моава (Числ 22–24), и упоминает о 450 пророках Ваала, приведенных Иезавелью из Тира, которых пророк Илия истребил после их неудачи с жертвоприношением на горе Кармил (3 Цар 18:19–40); ниже приводится рассказ о 400 пророках, которых вопрошал Ахав (3 Цар 22:5–12). Они, как и те пророки, о которых говорилось выше - толпа, охваченная диким экстазом; однако они утверждают, что говорят во имя Ягве. И хотя их притязания могут быть ложными, как в данном случае, однако ясно, что в те древние времена подобная практика для религии Ягве не считалась незаконной. Сонм пророчествующих встречается в окружении Самуила (1 Цар 10:5; 19:20). Во времена пророка Илии (3 Цар 18:4) группы пророческих учеников были связаны с Елисеем (4 Цар 2:3–18; 4:38 сл; 6:1 сл; 9:1), и после этого они не упоминаются вплоть до Ам 7:14. Под возбуждающую музыку (1 Цар 10:5) пророки приходили в состояние коллективного экстаза и безумия, которым заражали окружающих (1 Цар 10:10; 19:21–24), а также совершали символические действия (3 Цар 22:11).
Уже упоминалось о том, как Елисей, прежде чем пророчествовать, призывал на помощь музыку (4 Цар 3:15). Чаще упоминаются символические действия пророков: Ахия Силомлянина (3 Цар 11:29 сл), а также Исайи (Ис 20:2–4); часто - Иеремии (Иер 13:1 сл; 19:1 сл; 27:2 сл), но прежде всего - Иезекииля (Иез 4:1–5:4; 12:1–7,18; 21:23 сл; 37:15 сл). В ходе этих действий или даже независимо от них пророки подчас демонстрируют странные формы поведения и даже могут впадать в аномальные психические состояния, но необычность внешних форм - далеко не самое существенное у пророков, деяния и слова которых передает Библия. Эти пророки явственно отличаются от экстатических членов древних пророческих сообществ.
Однако их всех объединяет их специальное обозначение - наби . И хотя образованный от этого слова глагол благодаря появлению экстатических пророков может означать также “бесноваться от нападения злого духа” (ср. 1 Цар 18:10 и в других местах), но это употребление не соответствует первоначальному смыслу исходного слова. Это существительное, по всей вероятности, восходит к корню со значением “взывать”. Поэтому наби - это тот, кто призван, а также тот, кто призывает, возвещает; значение “призванный глашатай” и выявляет суть израильского пророчества. Пророк - вестник и глашатай Бога. Об этом прямо сказано в двух параллельных местах, см. Исх 4:15 - Аарон должен быть глашатаем Моисея, как если бы он был его “устами”, а Моисей “богом”, который поручает ему говорить, и Исх 7:1 - Моисей должен стать “Богом фараону”, а Аарон - его наби , пророком. Об этом напоминают слова Ягве к Иеремии: “Я вложил слова Мои в уста твои” (Иер 1:9). Пророки знают о божественном происхождении их возвещений, которые они начинают с “так говорил Ягве”, или “слово Ягве”, или “изреченное Ягве”.
Пришедшие к ним слова вынуждают их говорить; они не могут молчать: “Господь Бог сказал - кто не будет пророчествовать?” - восклицает пророк Амос (Ам 3:8), а Иеремия втуне противится натиску Бога, увлекающего его (см. Иер 20:7–9). В какой-то момент их жизни Бог непреоборимо призывает их (Ам 7:15; Ис 6; особенно см. Иер 1:4–10); избирает Своими посланцами (Ис 6:8). И как оборачивается попытка уклониться от этого призвания - показывает начало рассказа об Ионе. Они посланы, чтобы возвестить волю Божию, чтобы все их существование стало “знамением”. Не только их речи, но и действия, но и сама их жизнь, все - пророчество. Неудачный брак, реально заключенный Осией, - символ (Ос 1– 3); нагота Исайи - предзнаменование (Ис 20:3), и сам он и его дети - “указания и предзнаменования” (Ис 8:18). Жизнь Иеремии - поучение (Иер 16). Когда же Иезекииль следует “странным” велениям Бога, он - “знамение дому Израилеву” (Иез 4:3; 12:6–11; 24:24).
Пророк может по-разному воспринять повеление Бога: в видении, которое, однако, всегда сопровождается звуковым восприятием, как в Ис 6; Иез 1,2,8 и т. д.; Дан 8–12; Зах 1–6; реже - во сне, ср. Числ 12:6, как и Дан 7; Зах 1:8 и сл; оно может восприниматься и только слухом (Иер 1). Но чаще всего, пожалуй, - просто по внутреннему озарению (так следует обычно понимать словесные формулы “слово Ягве нашло на меня…”, “слово Ягве к …” ), которое иногда приходит совершенно внезапно, а иногда может быть вызвано каким-то вполне будничным обстоятельством, как, например, видом жезла миндального дерева (Иер 1:11) или двух корзин со смоквами (Иер 24), посещением дома горшечника (Иер 18:1–4).
Воспринятая миссия опосредуется пророком столь же разнообразными способами: стихами и прозой, в притчах или в откровенных словах, но прежде всего - с применением специально разработанных речевых жанров (слова угрозы и обличения, увещевание, обетование, или слово спасения). Используются и другие литературные формы, как, например, изречение премудрости, псалом, обвинительная речь, исторические отступления, песни (любовные, погребальные, шуточные) и т. д.
Такая неоднородность в принятии и возвещении своей миссии в большой мере зависит от личной предрасположенности и природного дарования каждого из пророков. Но в основе этого многообразия лежит нечто сущностно единое: каждый истинный пророк глубочайшим образом убежден в том, что он - лишь орудие, что слова, которые он произнесет, одновременно его и не его. Он непоколебимо убежден, что воспринял слово от Бога и должен его сообщить. Эта убежденность основывается на таинственном, можно сказать - мистическом опыте непосредственной связи с Богом. При этом, как уже говорилось, бывает так, что эта захваченность Богом вызывает внешне аномальные проявления, но они, как и у великих мистиков, - не самое существенное. Скорее следовало бы сказать (точно так же, как и о мистиках), что проникновение Бога в душу пророка вызывает сверхнормальные психические состояния. Отрицать это значило бы низводить сущность пророчества на уровень поэтического вдохновения или воображения лжепророков.
Редко пророчество относится к определенному лицу (Ис 22:15 и сл); в таких случаях оно по большей части включается в большую последовательность текстов (Иер 20:6; Ам 7:17). Исключение представляет царь, предводитель народа (ср. Нафана и Давида, Илию и Ахава, Исайю, Ахаза и Езекию, Иеремию и Седекию) или первосвященник, возглавитель послепленной общины (Зах 3). Во всех сообщениях о призвании значится, что пророк был послан к народу (Ам 7:15; Ис 6:9; Иез 2:3), а Иеремия - даже ко всем народам (Иер 1:10).
Миссия пророков касается настоящего и будущего. Пророк посылается к современникам, им он передает послание Божественного волеизъявления. Но в той мере, в какой он - глашатай Божий, он стоит над временем; то, что он “предсказывает”, служит подтверждением и развитием того, что он “высказывает”. Он может возвещать некое событие ближайшего будущего - как знак, который оправдает его слова и его миссию в тот момент, когда это событие свершится. Он предвидит несчастья как кару за нечестие, которое обличает, благо - как награду за обращение, которого требует. У поздних пророков завеса, скрывающая будущее, отодвигается вплоть до конца времен, до конечной победы Бога, но этот взгляд в грядущее одновременно всегда остается указанием для современников. Однако поскольку пророк - лишь орудие, в его миссии заложено значение, выходящее за пределы тех обстоятельств, при которых произносится пророческое слово; это значение выходит и за пределы сознания самого пророка. Слово пророка остается окутанным тайной, пока будущее не откроет его через его исполнение; например, так происходит со всеми мессианскими обетованиями.
Иеремия был послан, “чтобы губить и разрушать, созидать и насаждать” (Иер 1:10). Пророческая миссия выказывает двойное обличие, она и грозит карой, и предвещает спасение. Однако часто она сурова, полна угроз и обличений, так что такая суровость может просто-таки показаться признаком подлинного пророчества (Иер 28:8–9; 3 Цар 22:8). Перед лицом греха, который препятствует плану Божественного спасения, истинного пророка охватывает ужас. Тем не менее надежда на спасение никогда не исчезает. “Книга утешения Израиля”, Ис 40–55, - кульминация пророчества, и несправедливо отказывать древнейшим пророкам в том, что миссия их несла радость; это можно обнаружить уже в Ам 9:8–15 (впрочем, аутентичность этого места оспаривается), а также в Ос 2:16–25; 11,8–11; 14:2–9. В деяниях Божиих Его народ может усмотреть благословение и кару одновременно.
Пророк посылается к народу Израиля, но его горизонт обширнее, как сила Бога, деяния Которого он возвещает. В книгах великих пророков содержатся собрания речей против язычников (Ис 13–23; Иер 46–51; Иез 25–32). Книга пророка Амоса начинается со стихотворения, направленного против соседей Израиля. У пророка Авдия есть притча о Едоме. Главная часть небольшой книги пророка Наума состоит из слова против Ниневии, куда был послан на проповедь пророк Иона.
Пророк уверен в том, что говорит от имени Бога, но как узнать его слушателям, что перед ними - истинный пророк? Ибо существуют и лжепророки, часто встречающиеся в Библии. Они могут быть честно убежденными людьми, подпавшими под власть воображения, или заведомыми шарлатанами, но по своему внешнему поведению они не отличаются от истинных пророков. Они обманывают народ, и истинные пророки вынуждены вступать с ними в противоборство, как пророк Михей, сын Иемвлая, с пророком Ахава (3 Цар 22:8 и сл), пророк Иеремия - с пророком Ананией (Иер 28) или с лжепророками вообще (Иер 23); пророк Иезекииль - с пророками и пророчицами (Иез 13). Как можно узнать, что миссия пророка - истинно от Бога? Как различить истинное пророчество? В Библии есть два критерия: исполнение пророчества (Иер 28:9; Втор 18:22; ср. также упоминавшиеся выше тексты о возвещении ближайшего будущего как “знак” истинного пророчества), но прежде всего - соответствие учения пророка вере в Ягве (Иер 23:22; Втор 13:2–6).
Упомянутые тексты Второзакония позволяют увидеть в пророчествовании одно из установлений, признанных официальной религией. Не раз пророки появлялись рядом со священниками (Иер 8:1; 23:11; 26:7 сл и далее; Зах 7:3 и далее). От Иеремии мы узнаем, что в Иерусалимском храме имелась “комната сынов Анана, человека Божия” (Иер 35:4), вероятно, пророка. Из этих указаний и из сходства некоторых пророчеств с богослужебными текстами в последнее время пытались сделать вывод, что пророки, - в том числе и наиболее нам известные, - относились к персоналу святилища и играли некоторую роль в культе. Данная гипотеза шире, нежели это позволяют тексты, на которые она опирается. На деле можно увидеть всего-навсего определенную связь между пророками и центрами религиозной жизни, также как и влияние богослужения на построение некоторых пророческих речей, особенно у Аввакума, Захарии и Иоиля.
Основное впечатление о пророчестве, которое складывается из многообразия фактов и текстов, будет, очевидно, следующим: пророк - это человек, который обладает непосредственным опытом Богообщения, который воспринял откровение священной воли Божией, который судит настоящее и созерцает грядущее в Божественном свете и который послан Богом, чтобы напоминать людям о Его воле и вести их путем послушания Ему и любви к Нему. Понимаемое таким образом, пророчество - это нечто свойственное Израилю, одна из форм, с помощью которых Божий Промысел руководит избранным народом.
Пророческое движение
Коль скоро в этом и заложены своеобразие и задачи пророков, то неудивительно, что пророческий ряд в Библии возглавляется Пятикнижием Моисеевым (Втор 18:15,18), и что Моисея рассматривают как величайшего из пророков (Числ 12:6–8; Втор 34:10–12), - ведь он созерцал Ягве лицом к Лицу, говорил с Ним и передал народу Его закон. Эти пророческие привилегии не иссякли в Израиле с его смертью: уже Иисус Навин, преемник Моисея, был “человек, в котором есть Дух” (Числ 27:18; ср. Втор 34:9). Во времена судей была известна пророчица Девора (Суд 4–5) и некий безымянный пророк (Суд 6:8). Вслед за ними возвышается великий образ Самуила, пророка и провидца (1 Цар 3:20; 9:9; ср. 2 Пар 35:18). Дух пророчества распространяется в экстатических группах; необычные выступления их членов упоминались выше (1 Цар 10: 5; 19:20). Позднее можно встретить более умеренные общины “учеников пророков” (4 Цар 2 и т. д.), да и по возвращении из плена Библия упоминает еще пророков во множественном числе (Зах 7:3). Но кроме существования этих общин, влияние которых на религиозную жизнь народа проявляется не вполне ясно, появляются яркие личности: Гад, пророк Давида (1 Цар 7:2; 12:1; 3 Цар 24:11); Нафан, пророк при том же царе (2 Цар 7:2 сл; 12:1 сл; 3 Цар 11:29 сл; 14:2 сл); Ахаия - при царе Иеровоаме I (3 Цар 11:29; 14:2); пророк Ииуй, сын Анании, - при Ваасоме (3 Цар 16:7); пророки Илия и Елисей во времена Ахава и его преемников (3 Цар 17 - 4 Цар часто); пророк Иона - при Иеровоаме II (4 Цар 14:25); пророчица Олдама при Асаии (4 Цар 22:14), пророк Урия при Иоакиме (Иер 26:20). К этому ряду книги Паралипоменон присоединяют еще пророка Самея при Ровоаме и Авии (2 Пар 12:15; 13:22), пророка Азарию при Асе (2 Пар 15:1), пророка Одеда при Ахазе (2 Пар 28:9) и сверх того - некоторых пророков, не названных по имени.
Большинство этих пророков известно нам только по беглым упоминаниям, однако некоторые из них обрисованы более отчетливо. Нафан провозвещает Давиду продолжение его рода, на котором почиет благоволение Божие; это - первое звено в цепи становившихся все более ясными пророчеств о Мессии, сыне Давидовом (2 Цар 7:1–17). Однако тот же Нафан сурово упрекает Давида за его грех с Вирсавией; когда же царь кается, он возвещает ему Божественное прощение (2 Цар 12:1–25). В книгах Царств повествование в подробностях раскрывает нам истории Илии и Елисея. В то время, когда религии Ягве грозило проникновение чуждых верований, Илия восстал как защитник истинного Бога и на вершине Кармила одержал блестящую победу над пророками Ваала (3 Цар 18). Его встреча с Богом на Хориве, на той горе, где был заключен Завет, непосредственно сближает его с Моисеем (3 Цар 19). Будучи защитником веры, Илия также стоит на страже нравственности и правового порядка; он возвещает Божию кару Ахаву, убившему Навуфея, дабы завладеть его виноградником (3 Цар 21). Таинственный конец (4 Цар 2:1–18) окружает его образ славой, которая все возрастает в еврейском предании.
В противоположность Илие, одинокому пророку, Елисей был в гуще событий своего времени. Он появляется во время войны с моавитянами (4 Цар 3) и сириянами (4 Цар 6–7); он играет роль при воцарении Азаила в Дамаске (там же) и Ииуя в Израиле (4 Цар 9:1–3); знатные люди обращаются к нему как к советнику (Иоас в Израиле, 4 Цар 13:14–19, Венадад в Дамаске, 4 Цар 8:7–8, сириец Нееман, 4 Цар 5). К тому же он связан с группой “учеников пророков”, рассказывающих о нем чудеса (4 Цар 4:1–7, 38–44; 6:1–7).
Естественно, лучше всего мы осведомлены о тех из встречающихся в Писании пророков, которые названы по именам. Более подробно о них будет сказано во введениях к отдельным книгам пророков; здесь же достаточно указать на их рядоположность. Первый из них - Амос - несет свое служение в середине VIII столетия до Р. Х., приблизительно 50 лет спустя после смерти Елисея. В таком случае великая эпоха пророков до начала вавилонского пленения длилась едва только два века. Она ознаменовалась появлением таких значительных лиц, как пророки Осия, Исайя или Иеремия; к этому периоду относятся и пророки Михей, Наум, Софрония, Аввакум. Окончание деятельности Иеремии по времени совпадает с началом деяний Иезекииля. С этим пророком в изгнании связано и изменение атмосферы: меньше непосредственности и страстной напряженности; грандиозные, но сложные видения и скрупулезные описания; растущий интерес к последним временам, - признаки, провозвещающие апокалиптическую литературу. Но тогда же прорывается и великое, исходящее от Исайи направление в пророчестве, запечатлившееся в новой величественной форме у ВтороИсайи (Ис 40–55). Ограничены горизонты вернувшихся из плена пророков Аггея и Захарии: их интересы сосредоточены на восстановлении храма. Последовавший за ними пророк Малахия обличает пороки новой общины.
Небольшая книга пророка Ионы представляет прелюдию к литературной форме мидраша . Она использует древние священные тексты для того, чтобы преподать новое учение. Апокалиптическое течение, начинающееся с Иезекииля, в обновленном виде проявляется у пророка Иоиля и во второй части книги пророка Захарии. Апокалиптикой проникнута и книга пророка Даниила, в которой события прошлого и будущего объединяются в единую картину, преодолевающую временные рамки и рисующую уничтожение зла и приход Царствия Божия. Теперь, как представляется, великий духовный дар пророчества угас; при этом ссылаются на былых “пророков”, см. Дан 9:6,10; ср. уже Зах 7:7,12. Пророк Захария (Зах 13:2–6) предвидит закат пророчества, опороченного лжепророками. Но Иоиль (Иоил 3:1–5) возвещает сошествие Духа во времена Мессии. Оно осуществилось, согласно Деян 2:16 сл, во время Пятидесятницы. Здесь и заложена реальная основа нового времени, которое открылось проповедью Иоанна Крестителя, - последнего пророка Ветхого Завета, “пророка <…> и больше пророка” (Мф 11:9; Лк 7:26).
Учение пророков
Пророки играли значительную роль в религиозном развитии Израиля. Они не только удерживали народ на путях истинной веры в Ягве и вели его по этим путям, но были и главными носителями развития Откровения. В этом сложном процессе каждый из них выполнял собственную задачу, однако все разнообразие их усилий укладывается в три главные направления, которые и составляют отличие религии Ветхого Завета: монотеизм, мораль, мессианские чаяния.
Монотеизм. Израиль лишь постепенно пришел к теоретически зрелому исповеданию монотеизма: к утверждению бытия Единого Бога и к отрицанию существования любого другого бога. Основой богообщения ветхого Израиля было исторически сложившееся убеждение в том, что Ягве благоволит к этому народу в абсолютно несравнимой степени и что поэтому следует полностью и нераздельно предаться этому Единственному Богу. “Единственность” Ягве для Израиля обосновывает поклонение только Ему и исключительность исповедания веры только в Него. И хотя в течение длительного времени принималась идея о том, что другие народы могут почитать других богов, но сам Израиль признавал только Ягве; Он был самым могущественным из богов, и только Ему подобало культовое поклонение. Переход от этого “монотеизма религиозной практики” к сознательному единобожию был плодом пророческого провозвестия. Когда Амос, древнейший из канонических пророков, изображает Ягве единственным Богом, Который повелевает силами природы и является абсолютным Господом людей и истории, он напоминает о древних истинах, которые только и придают подлинную весомость приводимым им угрозам. Но содержание и значимость древней веры вырисовываются все более явственно. Поскольку откровение Единого Бога на Синае было связано с избранием народа и с заключением Завета с этим народом, Ягве и открылся как Бог, свойственный Израилю, его земле и святыням. Хотя пророки настойчиво говорят об узах, которыми Ягве привязал к Себе Свой народ, они одновременно показывают, что Он повелевает и судьбами других народов (Ам 9:7). Он устрояет малые и великие царства (Ам 1–2 и все притчи против язычников), Он дает им могущество и отнимает его у них (Иер 27:5–8), Он употребляет их как орудие Своего гнева (Ам 6:11; Ис 7:18–19; 10:6; Иер 5:15–17), но останавливает их, когда того захочет (Ис 10–12). И хотя пророки и провозвещают, что земля Израиля - это земля Ягве (Иер 7:7) и храм - дом Его (Ис 6; Иер 7:10–11), но тем не менее они предсказывают разрушение святынь (Мих 3:12; Иер 7:12–14; 26), а Иезекииль видит, как слава Ягве покидает Иерусалим (Иез 10: 18–22; 11:22–23).
Ягве, Господь всей земли, не оставляет места другим богам. Пророки борются с влиянием языческих культов и с соблазнами синкретизма, которые угрожали вере Израиля, и тем утверждают бессилие ложных богов и безумие идолопоклонства (Ос 2:7–15; Иер 2:5–13, 27–28; 5:7; 16:20). Когда во времена плена крушение национальных надежд могло пробудить сомнения в силе Ягве, полемика против идолов стала еще острее и глубже (Ис 40:19–20; 41:6–7, 21–24; 44:9–20; 46:1–7; ср. Иер 10:1–16, и позднее - Послание Иеремии, Вар 1:6; также Дан 14). Сомнению усталых и отчаявшихся противопоставляется ликующее исповедание монотеизма (Ис 44:6–8; 46:1–7,9).
Единый Бог трансцендентен; эту трансцендентность Бога пророки выражают прежде всего тем, что говорят: “Он - свят”; это любимая тема провозвестия Исайи (Ис 6; далее - Ис 1:4; 5:19,24; 10:17,20 и т. д.; также Ос 11:9; Ис 40:25; 41:14,16,20 и т. д.; Иер 50:29; 51;5; Аввак 1:12; 3:3). Бог окружен тайной (Ис 6; Иез 1). Он бесконечно превознесен над “сынами человеческими”, - это выражение повторяет пророк Иезекииль для того, чтобы подчеркнуть дистанцию, отделяющую пророка от обращающегося к нему Бога. И все же Он близок в Своей благости и милосердной любви, которую являет Своему народу, что представлено - прежде всего у Осии и Иеремии - аллегорией брачного союза между Ягве и Израилем (Ос 2; Иер 2:2–7; 3:6–8), которая широко развернута у Иезекииля (Иез 16; 23).
Мораль . Святость Божия противостоит человеческой порочности (Ис. 6:5). Это противопоставление обостряет восприятие греха пророками. Данная мораль так же не нова, как и монотеизм: она изложена уже в Декалоге и на ней основывается приход Нафана к Давиду (2 Цар 12) и Илии к Ахаву (3 Цар 21). Но пророки Писания вновь и вновь возвращаются к этому: грех - это то, что производит разделение между людьми и Богом (Ис 59:2). Грех - это посягательство на Бога праведности (Амос), на Бога любви (Осия), на Бога святости (Исайя). Можно сказать, что у Иеремии грех стоит в центре его пророческого видения; он распространяется на весь народ, который предстает окончательно, непоправимо испорченным (Иер 13:23). Такое подпадение злу вызывает кару Божию, великий суд “дня Ягве” (Ис 2:6–22; 5:18–20; Ос 5:–14; Иоиль 2:1–2; Соф 1:14–18); предсказание бедствий для Иеремии - знак истинного пророчества (Иер 28:8–9). Грех, будучи грехом всего народа, требует такого же коллективного возмездия; идея индивидуального воздаяния звучит, однако, в Иер 31:29–30. (ср. Втор 24:16) и неоднократно высказывается в Иез 18 (ср. Иез 33:10–20).
То, что называлось “этическим монотеизмом” пророков, - не антизаконничество. Причина их нравственного провозвестия заложена в том, что нарушался или извращался утвержденный Богом закон; ср., напр., слова Иеремии (Иер 7: 5–10) и их связь с Декалогом.
Параллельно с этим углубляется понимание религиозной жизни. Чтобы избежать кары, следует “взыскать Господа” (Ам 5:4; Иер 50:4; Соф 2:3); это означает, как изъясняет пророк Софония, взыскать правду и смиренномудрие, ср. Ис 1:17; Ам 5:24; Ос 10:12; Мих 6:8. То, чего требует Бог, - это религия, проникающая всего человека, и прежде всего все его внутреннее существо, его сердце; для Иеремии она становится условием Нового Завета (Иер 31:31–34). Этим духом должны одушевляться вся религиозная жизнь и все внешние культовые действия. Пророки резко выступали против внешней обрядовости, оторванной прежде всего от нравственный усилий (Ис 1:11–17; Иер 6:20; Ос 66; Мих 6:6–8). Но было бы ошибкой представлять их противниками культа: для Иезекииля, Аггея, Захарии центральное положение занимают храм и богослужение.
Мессианские чаяния. Однако кара - это не последнее слово Бога, Который вовсе не хочет полностью уничтожить Свой народ. Даже если этот народ снова и снова будет отпадать от Него, Он верен Своему обетованию и исполняет его. Он пощадит “остаток” (Ис 4:3). Это понятие появляется у Амоса и развивается у последующих пророков. В воззрениях пророков два уровня предстоящих кар и Страшного суда Божия наслаиваются друг на друга: “остаток” - это те, кто избегает искушений века сего и одновременно те, кто обретает конечное спасение. Различие между этими двумя уровнями вырисовывается в ходе истории: после каждого испытания “остаток” - это группа уцелевших: население, сохранившееся в Израиле или Иудее после падения Самарии или похода Сеннахирима (Ам 5:15; Ис 37:31–32), вавилонские изгнанники после разрушения Иерусалима (Иер 24:8), возвратившаяся из плена община (Зах 8:6,11,12; 1 Езд 9:13–15). Но в любое время эта группа - одновременно и отрасль, и корень избранного народа, которому обещано будущее (Ис 11:10; 37:31; Мих 4:7; Иез 37:12–14; Зах 8:11–13).
Это будущее станет эпохой неслыханного счастья. Диаспора Израиля и Иуды (Ис 11:12–13; Иер 30–31) возвращается в Святую землю, которая благословлена чудесным плодородием (Ис 30:23–26; 32:15–17), и народ Божий отомстит своим врагам (Мих 4:11–13; 5:5–8). Но это ожидание материального изобилия, процветания и могущества - не самое существенное; оно всего лишь сопровождает приход Царствия Божия. Царствие Божие предполагает, что вся жизнь человеческая целиком проникнута нравственно-духовными принципами: справедливостью и святостью (Ис 29:19–24); здесь - обращение сердца и прощение Божие (Иер 31:31–34), постижение Бога (Ис 2:3; 11:9; Иер 31:34), мир и радость (Ис 2:4; 9:6; 11:6–8; 29:19).
Чтобы воздвигнуть Свое Царствие на земле и управлять им, Царь Ягве поставит Своего Наместника через помазание: Он будет “Помазанник” Ягве, по-еврейски Мессия . И пророк Нафан, обещающий Давиду длительное существование его дома (2 Цар 7), впервые, таким образом, находит выражение для царского мессианизма, отзвук которого есть во многих псалмах; см. “Царские псалмы” (в № 4(7) журнала за 1995 г. - Ред .). Однако неудачи и недолжное поведение многих преемников Давида могли показаться отступлением от такого “династического” мессианского ожидания; упование сосредотачивается на некоем особом Царе, пришествие Которого ожидается в близком или более отдаленном будущем: на том Спасителе, которого предвидели пророки, - прежде всего Исайя, но и Михей и Иеремия. Этот Мессия будет из рода Давидова (Ис 1:11; Иер 23:5; 33:15); Он, также как и Давид, происходит из Вифлеема-Ефрафа (Мих 5:2). Его нарекают высочайшими именами (Ис 9:6), и на Нем почивает Дух Ягве в полноте Своих даров (Ис 11:1–5). Для пророка Исайи Он - ‘immanu ‘El “с нами Бог” (Ис 7:14), для пророка Иеремии же - Jahwe zidkenu “Господь оправдание наше” (Иер 23:6), - два имени, в совершенстве выражающие идеал Мессии.
Эта великая надежда пережила крушение мечты о мировом господстве и горькие уроки плена; но перспективы изменились. Несмотря на то, что пророки Аггей и Захария возлагали определенные надежды на потомка Давида Зоровавеля, царский мессианизм переживает фазу затмения: потомки Давида уже не сидели на троне, и Израиль находился под властью чужеземцев. Хотя Иезекииль и ожидает пришествия нового Давида, но называет его “князем”, а не “царем”; он скорее живописует его как пастыря и посредника, но не как могучего властителя (Иез 34:23–24; 37:24–25). Пророк Захария провозвещает пришествие Царя смиренного и миролюбивого (Зах 9:9–10). Для Второисайи Царь-Помазанник - не царь из колена Давидова, а персидский царь Кир (Ис 45:1), орудие Божие для освобождения Его народа. Но этот же пророк видит и Иного, несущего спасение: это Отрок Ягве, Который станет Учителем народа и Светом для язычников. Он провозгласит суд Божий в милости; Он останется в небрежении у своих, но принесет им спасение ценой Своей жизни (Ис 42:1–7; 49:1–9; 50:4–9 и особенно 52:13; 53:12). Наконец, пророк Даниил видит “как бы Сына человеческого”, идущего с облаками небесными, Который получил от Бога власть над всеми народами, Царство же Его не прейдет (Дан 7). Однако же это было и возрождением древних представлений: к началу христианской эры широко распространилось ожидание некоего Мессии-Царя, однако иные ждали Мессию-Первосвященника, иные - неотмирного Мессию.
Первые христианские общины относили эти пророческие тексты к Иисусу, Который объединил в Себе все противоположные свойства Мессии. Он - Иисус, то есть Спаситель; Христос, то есть Помазанник; Он - из рода Давидова, родился в Вифлееме, Царь над землею пророка Захарии (Зах 14:9) и Муж скорбей Второисайи (Ис 53:3); Он - возвещенный Исайей отрок Еммануил (Ис 7:14; 8:8) и, кроме того, - Сын Человеческий с небес, Которого созерцал Даниил (Дан 7:13). Но эта соотнесенность с древними обетованиями не может скрыть первозданности христианских представлений о Мессии, вытекающих из Личности и жизни Иисуса. В Нем исполнение пророчеств, но Он выходит за их пределы и Сам отвергает традиционные политические представления о царствующем Мессии.
Книги пророков
Те пророки, которые считаются авторами какой-либо из книг библейского канона, обычно называются пророками-писателями. После того, что сказано выше о пророческом служении, ясно, что это определение неточно: пророк - это не тот, кто пишет; прежде всего - и в высочайшей степени - он оратор и проповедник. Пророческие провозвестия сначала произносились, поэтому нужно еще выяснить путь от возвещенного слова к написанной книге.
В этих книгах содержатся три основных элемента: 1)“слова пророков”: пророческие изречения, в которых говорит то Сам Бог, то пророк от имени Бога, или поэтические тексты, которые содержат поучение, провозвестие, угрозу, обетование и т. д.; 2)сообщения от первого лица, в которых пророк повествует о своем опыте и, в частности, - о своем призвании; 3)сообщения от третьего лица, рассказывающие о событиях из жизни пророка или об обстоятельствах его деятельности. Эти три элемента могут быть взаимосвязаны; так, зачастую в сообщения третьего типа включаются сообщения второго типа (от лица пророка) или первого типа (слово пророка).
Фрагменты, написанные от третьего лица, указывают на иного автора, нежели сам пророк. Это явственно засвидетельствовано в книге пророка Иеремии. Пророк диктует Варуху (Иер 36:4) все речи, которые он 23 года возвещал от имени Ягве, ср. Иер 25:3. После того, как собрание текстов было сожжено царем Иоакимом (Иер 36:23), тот же Варух переписал свиток заново (Иер 36:32). Изложение этого события может принадлежать только самому Варуху, которому, очевидно, следует приписать и последующие сообщения биографического характера (Иер 37–44), хотя они и кончаются словами утешения, с которыми к Варуху обращается Иеремия (Иер 45:1–5). В дополнение говорится, что ко второму свитку Варуха “прибавлено много подобных тем слов (Иер 36:32), - Варухом или другими.
Сходные обстоятельства можно было бы представить и для составления других книг. Возможно, что пророки сами записывали или диктовали часть своих слов и повествований от первого лица, ср. Ис 8:1; Иер 30:2; 51:60; Иез 43:11; Авв 2:2. Возможно, что часть этого наследия хранилась только благодаря устной традиции в кругах пророков или их учеников (об учениках Исайи достаточно достоверно свидетельствует Ис 8:16). В тех же кругах вживе сохранялись воспоминания о пророках, которые содержали в том числе и пророчества, такие как предания об Исайе, собранные в книгах Царств (4 Цар 18–20), откуда они и попали в книгу Исайи (Ис 36–39), или же рассказ о столкновении пророка Амоса с Амасией (Ам 7:10–17). Из таких фрагментов составлялись собрания текстов; в них присоединялись друг к другу равнозначные речения или прозаические тексты, посвященные одной и той же теме (как, например, тексты против иных народов у Исайи, Иеремии и Иезекииля) или же тексты, где проклятия за нечистоту уравновешиваются обетованиями спасения (как у пророка Михея). Эти писания читали, над ними размышляли; они способствовали сохранению религиозных течений, у истоков которых стояли пророки: современники пророка Иеремии цитируют слово пророка Михея (Иер 26:17–18); часто цитируются и древние пророки: Иер 28:8 - мотив, повторяющийся как формула; Иер 7:25; 25:4; 26:5 и т. д.; далее - Зах 1:4–6; 7:7,12; Дан 9:6,10; Езд 9:11. Книги пророков сохраняли всю свою актуальность для набожных людей, вера и благочестие которых питались ими. Как в случае со свитком Варуха (Иер 36:32), к книгам по Божественному вдохновению прибавлялось “еще много подобных тем слов”, чтобы они соответствовали новым обстоятельствам и насущным потребностям народа или ради их полноты. В ряде случаев эти прибавления, как мы увидим в книгах пророков Исайи и Захарии, могли занимать значительный объем. Духовные наследники пророков, коль скоро они это делали, были убеждены в том, что они сохраняют полученное ими сокровище и способствуют тому, чтобы оно приносило плоды.
В греческом и латинском переводах Библии книги четырех “великих” пророков расположены в хронологическом порядке. Расположение книг двенадцати “малых” пророков более произвольно. Мы же, насколько это возможно, попытаемся представить временную последовательность их возникновения.
Книга пророка Исайи
Пророк Исайя родился в 765 г. до Р. Х. В год смерти царя Озии (740) он был призван к пророчествованию в Иерусалимском храме ради возвещения падения Израиля и Иудеи, - кары за неверность народа. Его деятельность охватывает сорокалетний период. Эти годы характеризуются возрастанием угрозы, которую для Израиля и Иудеи представляла Ассирия. Различаются четыре периода, на которые с большей или меньшей уверенностью можно разделить речи пророка. 1). Первые его речи относятся к недолгому промежутку времени между его призванием и началом царствования Ахаза в 736 г. Тогда Исайя прежде всего выступал против нравственного распада, к которому Иудею привело благосостояние, см. Ис 1–5 (большая часть). 2). Второй период - это время, когда царь Дамаска Рецин и царь Израиля Факей хотели втянуть молодого Ахаза в союз против Феглатфелассара [Тиглатпалассара III - Пер .], царя Ассирии. Когда Ахаз этому воспротивился, они на него напали, и он обратился к Ассирии за помощью. Против этого выступил Исайя, тщетно пытаясь противодействовать такой слишком человеческой политике. К этому времени восходит “книга Еммануила” (7:1–11:9 (большая часть), а также 5:26–29 (?); 17:1–6; 28:1–4). После краха своей миссии у Ахаза Исайя отошел от общественной жизни (ср. 8:16–18). 3). Обращение Ахаза за помощью к Тиглатпалассару поставило Иудею под начало Ассирии и ускорило падение Северного Царства. После того, как Ассирия в 734 г. захватила часть территории Северного Царства, чужеземный гнет постоянно возрастал; в 721 г. под власть ассириян подпала Самария. В Иудее преемником Ахаза стал Езекия, набожный царь, вдохновленный духом реформ. Но политические интриги не прекращались; на этот раз делались попытки добиться помощи Египта против Ассирии. Исайя, верный своим принципам, хотел, чтобы его соотечественники, избегая всяких военных союзов, положились на Бога. К этому начальному периоду правления Езекии относятся фрагменты (14:28–32); (18; 20); (28:7–22); (29:1–140); (30:8–17). После подавления восстания, когда Саргон взял Азот (см. 20), Исайя в молчании удалился. 4). Новое его появление произошло в 705 г., когда Езекия был вовлечен в антиассирийское восстание. В 701 г. Сеннахирим опустошил Палестину; тем не менее царь Иудеи решился оборонять Иерусалим. Исайя укреплял его в его решимости сопротивляться и обещал ему помощь Божию; и действительно осада была снята. К этому последнему периоду относятся пророческие слова из Ис 1:4–9 (?); 10:5–15, 27б–32; 14:24–27 и те фрагменты из Ис 28–Ис 32, которые не относятся к предыдущему периоду. О жизни и деятельности Исайи после 700 г. мы больше ничего не знаем. По иудейскому преданию он претерпел мученичество при Манассии.
Такое активное участие в делах страны превращает пророка Исайю в национального героя. К тому же он - гениальный поэт; по своему блестящему стилю и колоритности образов он - “классик” Библии. Его творения - это мощное единое целое, исполненное величественной силы и гармонической возвышенности, которые уже никогда более не были достигнуты. Но его величие основано прежде всего на религиозных началах. Исайя навсегда сохранил впечатления от эпизода своего призвания в храме, где ему были явлены трансцендентность Бога и недостоинство человека. Его монотеизм - это нечто триумфальное и одновременно внушающее ужас: Бог - Святой, Крепкий, Сильный, Он - Царь. Человек - тварь, запятнанная грехом, и Бог требует, чтобы он воспрял, ибо Он взыскует праведности в отношении между людьми и чистоты сердца в богослужении. Он хочет, чтобы люди следовали Ему, искали в Нем опору, верили Ему. Исайя - пророк веры; в тяжелых кризисах, которые переживает его народ, он требует, чтобы люди полагались и надеялись только на Бога: это единственная возможность спастись. Он знает, что испытание будет горьким, но надеется на спасение “остатка”, царем которого будет Мессия. Исайя - величайший из мессианских пророков. Мессия, Которого он возвещает, - потомок Давида. При нем на земле восторжествуют мир и правда и утвердится познание Бога (Ис 2:1–5; 7:10–17; 9:1–6; 11:1–9; 28:16–17).
Конечно, подобный религиозный гений не мог не повлиять на свое время и не создать школу. Его слова хранились и дополнялись. Книга, названная его именем - результат длительного творческого процесса, отдельные фазы которого уже не поддаются полной реконструкции. Окончательный корпус напоминает книгу пророка Иеремии (в греческом переводе) и книгу пророка Иезекииля: глл. 1–12 - речи против Иерусалима и Иудеи, глл. 13–23 - речи против язычников, глл. 24–35 - обетования. Но эта структура соблюдается не строго. С другой стороны, анализ показал, что, судя по хронологии, книга не вполне соответствует трудам Исайи. Ее собирали постепенно, используя несколько сборников изречений. Некоторые словосочетания восходят к самому пророку, ср. Ис 8:16; 30:8. Его непосредственные ученики или последователи присоединили к ним еще несколько сборников, в которых в ряде случаев слова учителя снабжены толкованиями или дополнениями. Пророчества об иных народах (Ис 13–23) вобрали в себя более поздние отрывки, особенно в глл. 13–14 - против Вавилона (из эпохи плена). Далее, существуют обширные добавления: “Апокалипсис Исайи”, глл. 24–27, который, судя по литературной форме и по содержащемуся в нем учению, не мог возникнуть ранее V в. до Р. Х.; пророческое откровение (Ис 33); “малый апокалипсис” (Ис 34–35), в котором прослеживается влияние Второисайи. Наконец, как приложение было присоединено сообщение об участии Исайи в борьбе с Сеннахиримом (Ис 36–39), взятое из 4 Цар 18–19; в него был включен псалом послепленной эпохи от лица Езекии (Ис 38:9–20).
Эта книга была значительно расширена. Главы 40-55 не могут принадлежать пророку VIII в. В них не только ни разу не упоминается его имя, но и исторические рамки соотносятся с эпохой не ранее чем через два века после времени его жизни: Иерусалим захвачен, народ в пленении Вавилонском, на горизонте уже появляется Кир, который станет орудием освобождения. Несомненно, всемогущество Божие могло бы переместить пророка в далекое будущее, вырвать его из его времени, изменить его образы и мысли. Но это предполагало бы раздвоение его личности и пренебрежение его современниками - а он ведь, как-никак, был послан к ним. Все это было бы беспрецедентно для Библии и к тому же противоречило бы самому понятию пророчества, когда провозвещение будущего всегда осуществляется ради настоящего. Эти главы содержат проповедь некоего неизвестного по имени пророка, продолжающего тему Исайи и столь же великого, как он. В исследованиях ему присваивается имя Второисайи (Девтероисайя). Он проповедовал в Вавилоне в период между первыми победами Кира (550 г. до Р. Х.), которые давали возможность увидеть грядущее крушение вавилонского царства, и указом об освобождении 538 года, разрешавшим первую реэмиграцию. Корпус глав 40–55, хотя и не написанный на одном дыхании, выказывает большее внутреннее единство, чем главы 1–39. Он начинается с текста, который соответствует сообщению о пророческом призвании и кончается заключением (55:6–13). По первым словам: “Утешайте, утешайте народ мой” (40:1), - его называют также “Утешением Израиля”.
Этим и обозначается поистине главная тема книги. Пророческие речи в глл. 1–39 были в общем словами угрозы, полными намеков на события времен царствования Ахаза и Езекии. Речи в глл. 40–55 относятся к совершенно иным историческим обстоятельствам; это - слова утешения. Суд осуществился разрушением Иерусалима, и близко время его восстановления, когда произойдет полное обновление. Значительность этой мысли отражается и в том, насколько выделяемая здесь тема Бога-Творца сочетается с темой Бога-Спасителя. Новый исход, еще чудеснее первого, ведет народ к новому Иерусалиму, более прекрасному, чем прежний. Это различение двух времен - “прошлого” и “грядущего” - знаменует начало эсхатологии. По сравнению с Первым Исайей (Протоисайей) здесь налицо более глубокая богословская разработка идеи. Изложение принципа монотеизма носит дидактический характер; ничтожность ложных богов доказывается их бессилием. Особо отмечаются непостижимая Премудрость и Промыслительность Божии. Впервые четко сформулирован принцип религиозного универсализма. Все эти истины выражены эмоциональным языком с впечатляющим лаконизмом; краткость здесь отображает неотвратимую близость спасения.
В книгу вставлены четыре поэмы - песни “раба Божиего”: 42:1–4 (5–9); 49:1–6; 50:4–9 (10–11); 52:13–53:12. В них изображается совершенный ученик Ягве, который собирает свой народ и являет свет иным народам, проповедуя истинную веру. Своей смертью он искупает грехи людей и прославляется Богом. Эти поэмы принадлежат к тем текстам Ветхого Завета, которые лучше всего исследованы и чаще всего оспариваются. Ни об их происхождении, ни об их смысле нет общепринятого мнения. С высокой степенью вероятности первые три песни можно приписать Второисайе; четвертая может принадлежать одному из его учеников. Широко дискутируется вопрос о том, с кем можно идентифицировать “раба Божиего”. В нем часто видят персонификацию общины Израиля, которую другие тексты Второисайи и на самом деле называют “рабом”. Но более явственно подчеркнуты черты личности, поэтому другие экзегеты, которых сейчас большинство, видят в “рабе” исторический персонаж прошлого или настоящего. С этой точки зрения многое свидетельствует в пользу идентификации “раба” с самим Второисайей; в этом случае возможно, что четвертая песнь была приписана после его смерти, и “раб” в ней рассматривается как некто, олицетворяющий судьбы всего народа.
В любом случае, интерпретация, ограничивающаяся прошлым или настоящим, недостаточно полно раскрывает тексты. “Отрок Господень” - Посредник грядущего спасения; этим оправдывается мессианская интерпретация, которую иногда дает иудейская традиция толкования этих фрагментов, правда без упоминания о крестных муках. Напротив, Иисус выбирает именно тексты о страдании Отрока и Его заместительном Искуплении и применяет их к Себе Самому и Своей миссии (Лк 22:19–20, 37; Мк 10:45). Древнехристианская проповедь видела в нем провозвещенного Второисайей совершенного Отрока и Агнца (Мф 12:17–27; Ин 1:29).
В исследованиях последнего времени заключительная часть книги, - главы 56–66 - рассматривается как творение другого пророка, так называемого Третьеисайи (Тритоисайи). Теперь, вообще-то, не принято приписывать ее одному автору; ее считают сборником. Псалом в главах Ис 63:7–64:11, как кажется, относится к эпохе конца плена; пророчество Ис 66:1–4 восходит ко времени восстановления храма (ок. 520 г. до Р. Х.). Главы 60-62 по мышлению и стилю близки Второисайе. Главы 56-59 в основном могут относится к 5 в. до Р. Х. Глл. 65–66 (за исключением 66:1–4), несущие на себе печать апокалиптики, некоторыми экзегетами относятся к эпохе эллинизма; другие же исследователи относят их ко временам вскоре после возвращения из плена. Рассматриваемая в целом, эта третья часть книги предстает как труд преемников Второисайи. Тем самым здесь перед нами - последний плод традиции Исайи, в котором сохраняется влияние этого великого пророка VIII в. до Р. Х.
В одной из пещер Мертвого моря была найдена полная рукопись книги Исайи, которая, возможно, относится ко II в. до Р. Х. Она отличается от масоретского текста особой манерой письма и вариантами, некоторые из которых представляют существенную ценность для составления критически выверенного текста.
Книга пророка Иеремии
Немного более века спустя после пророка Исайи, ок. 645 г. до Р. Х., в семье священника, жившей близ Иерусалима, родился пророк Иеремия. О его жизни и деятельности мы знаем больше, чем о каком-либо другом пророке, благодаря биографическим сообщениям от третьего лица, вкрапленным в его книгу (их хронологическая последовательность: 19:1–20:6; 26; 36; 45; 28–29; 51:59–64; 34:8–22; 37–44). “Исповеди” Иеремии (Иер 11:18–12:6; 15:10–21; 17:14–18; 18:18–23) принадлежат самому пророку. Это - не автобиография, а живое свидетельство внутреннего кризиса, через который он прошел и описал его в жанре псалма-жалобы. Призванный Богом в молодости, в 626 г., тринадцатому году царствования Иосии (Иер 1:2), он стал свидетелем трагического периода, в течение которого началось и завершилось падение царства Иудейского. Религиозная реформа Иосии и национальная реставрация пробудили надежды, которые, однако, были утрачены из-за смерти царя у Мегиддона в 609 г. и в связи с резкими изменениями на Древнем Востоке - с падением Ниневии в 612 г. и расцветом вавилонской мировой империи. С 605 г. Навуходоносор подчинил Палестину своей власти, затем восстала Иудея, подстрекаемая Египтом, который поддерживал эту политику сопротивления вплоть до печального конца. В 597 г. Навуходоносор осадил Иерусалим и увел в плен часть его жителей. Новое восстание в стране еще раз повлекло оккупацию халдейскими войсками. В 587 г. Иерусалим был захвачен, храм сожжен дотла и была проведена вторая депортация. В такое-то время насилия и катастроф и жил пророк Иеремия. Он проповедовал, угрожал, предсказывал гибель, втуне предостерегал слабых царей, сменявших друг друга на престоле Давида. Военное руководство обвинило его в разложении, его преследовали и заключили в тюрьму. После падения Иерусалима Иеремия остался в Палестине при Гедалье, которого вавилоняне назначили правителем, хотя надежды пророка на будущее были связаны с изгнанниками. Когда Гедалья был убит, группа иудеев, взяв с собой Иеремию, бежала из страха перед репрессиями в Египет. Вероятно, там он и умер.
Жизнь пророка Иеремии отмечена драматичностью не только благодаря тем событиям, в которые он был вовлечен; эта драматичность заложена в самой личности пророка. Чувствительный от природы, он стремился жить в любви и тишине, а служением его было “искоренять и разорять, губить и разрушать” (Иер 1:10); он должен был “вопить о разорении” (Иер 20:8). Он искал мира - и должен был все время сражаться: против близких, царей, священников, лжепророков, - против всего народа; он был “человек, который спорит и ссорится со всею землею” (Иер 15:10). Он внутренне терзался своей задачей и, однако, не мог от нее уклониться (Иер 20:9). Его внутренний диалог с Богом обнаруживает сердечную муку: “за что так упорна болезнь моя?” (Иер 15:18); вспомним и те потрясающие слова, которые уже предвосхищают Иова: “Проклят день, в который я родился” (Иер 20:14).
Однако эти страдания готовят его душу к тому, чтобы она раскрылась для жизни с Богом. До тех пор, пока он не смог выразить свою веру в словах обетования Нового Завета (Иер 31:31–34), он жил религией души и сердца, поэтому-то он нам так дорог и близок. Такое личностно воспринятое отношение к Богу ведет его к углублению традиционного учения: Бог испытывает и проверяет сердца и утробы (Иер 11:20), Он судит каждого по его делам (Иер 31:29:30); любовь к Богу повреждена грехом, исходящим из злого сердца (Иер 4:4; 17:9; 18:12). В своей проникновенности он сближается с пророком Осией, под влиянием которого находился; в своей укорененности в законе, а также в том, какая роль отводится сердцу в отношении человека к Богу и в подчеркивании человеческой индивидуальности он близок к Второзаконию. Иеремия, несомненно, приветствовал реформу Иосии, которая была вдохновлена этой книгой Библии, однако глубоко разочаровался в этой реформе из-за того, что она не смогла изменить нравственную и религиозную жизнь народа.
При жизни пророка Иеремии его миссия терпит неудачу, однако после его смерти значение этой личности постоянно возрастает. Благодаря своему основанному на религии сердца учению о “Новом Завете” он стал отцом иудаизма в его самом чистом виде. Отметим его влияние на Иезекииля, Второисайю и некоторые псалмы. В маккавейскую эпоху он считался одним из покровителей народа (2 Мак 2:1–8; 15:12–16). Вследствие того, что он подчеркивал приоритет духовных ценностей и показывал, насколько глубоким должно быть соединение человека с Богом, он подготавливал Новый Завет во Христе Иисусе. Образ мужа скорбей в Ис 53, возможно, вобрал в себя некоторые черты жизни пророка Иеремии, хотя в страданиях его жизни и в смирении перед Божественным призванием уже проступают черты Иисуса.
Такое неослабевающее воздействие предполагает, что речи пророка Иеремии часто читались; над ними размышляли, их комментировали. Продолжительность влияния на всю последовательность духовных преемников отразилась и на структуре книги пророка Иеремии. Она никоим образом не выглядит как написанная на едином дыхании. Кроме поэтических разделов и биографических описаний, эта книга содержит речения в прозе, написанные в стиле, близком стилю Второзакония. Их первичность оспаривалась; их приписывали “второзаконническим” послепленным редакторам. В действительности их стиль соответствует стилю иудейской прозы VII – нач. VI вв. до Р. Х., а их богословие - религиозному движению, в русле которого находятся как книга пророка Иеремии, так и Второзаконие. Эти речения - точный отзвук проповеди пророка Иеремии, переданный его слушателями. В целом традиция, восходящая к Иеремии, не обрела единообразного продолжения. Греческий перевод предлагает редакцию текста, которая значительно (на 1/8) короче масоретской версии и часто расходится с ней в деталях; кумранские находки доказывают, что обе эти редакции восходят к еврейскому тексту. Кроме того, греческий перевод помещает слово против язычников после Иер 25:13, то есть в иной последовательности, нежели еврейский, в котором оно стоит в конце книги (Иер 46–51). В конце концов не исключено, что эти пророчества к иным народам составляют особый сборник и что не все они принадлежат пророку Иеремии; по меньшей мере речи против Моава и Едома были сильно переработаны, а длинная речь против Вавилона (Иер 50–51) относится к концу эпохи плена. Гл. 52 выступает в роли исторического приложения, находящего свои параллели в 4 Цар 24:18–25:30. Тут и там в книгу вставлены другие дополнения меньшего объема, свидетельствующие о том, что ее использовали и высоко ценили вавилонские изгнанники и послепленная община. Немногочисленные текстовые повторы также предполагают наличие редакторской обработки. Наконец, многочисленные хронологические данные не располагаются в истинной последовательности; таким образом нынешняя неупорядоченность книги есть результат длительной истории ее составления, осветить отдельные этапы которой весьма затруднительно.
Впрочем, гл. 36 дает нам ценное указание: в 605 г. до Р. Х. пророк Иеремия диктовал своему ученику Варуху слова, которые он возвещал с самого начала своей деятельности (Иер 36:2), то есть с 626 г. до Р. Х. Этот свиток, сожженный Иоакимом, был заново записан и дополнен (Иер 36:32). О первоначальном содержании текста можно только догадываться. Видимо, он начинался с Иер 25:1–2 и был совокупностью фрагментов, относящихся ко времени до 605 г. до Р. Х., которые сейчас входят в глл. 1–18, но древние речи против язычников в нем стояли после 36:2, а сейчас они расположены в 25:13–38. Затем были добавлены фрагменты, относящиеся ко времени после 605 г., и слова против язычников, и поныне находящиеся на тех же местах. Следовательно, в текст были введены эпизоды приводимой выше в подробностях “исповеди” и, кроме того, - две небольшие книги: о царях (21:11–28) и о пророках (23:9–40), которые изначально создавались по отдельности.
Таким образом в книге выделяются две части: одна содержит угрозу Иудее и Иерусалиму (1:1–25:13), другая - слово против язычников (Иер 25:13–38; 46–51). Глл. 26–35 образуют третью часть, в которой без особого упорядочивания собраны речи, исполненные обетований. Это - в основном прозаические фрагменты, которые по большей части касаются биографии Иеремии, приписываемой Варуху. Исключение составляют глл. 30–31, - поэтическая книга утешения. Четвертая часть (Иер 36–44) продолжает в прозе биографию Иеремии и повествует о его страданиях во время осады Иерусалима и после нее. Она кончается словно бы подписанием пророка Варуха, см. Иер 45:1–5.
Книга Плач Иеремии
В еврейской Библии эта небольшая книга стоит после “Писаний” (Агиографов). Септуагинта и Вульгата ставят ее за книгой пророка Иеремии под заглавием, указывающим на него как на автора. Эта традиция, основанная на 2 Пар 35:25 и подкрепляемая содержанием самой книги, которая и в самом деле может относиться ко времени Иеремии, вряд ли, однако, способна выстоять при серьезной аргументации. Судя по тому, что мы знаем о Иеремии из его подлинных слов, он не мог сказать, что пророческий дар угас (Плач 2:9), не мог хвалить Седекию (Плач 4:20) и надеяться на помощь египтян (Плач 4:17). Свойственная ему спонтанность лишь насильственным образом могла бы быть втиснутой в изощренную литературную форму Плача. Четыре первые песни книги алфавитны: первые буквы их строф расположены в алфавитном порядке; в пятой песни число стихов (22) точно соответствует числу букв алфавита.
Песни 1, 2 и 4 выдержаны в жанре погребальных песен; третья - это личная жалоба, пятая - коллективная (по-латыни она называется “Молитва Иеремии”). Они были сложены в Палестине после разрушения Иерусалима в 587 г. до Р. Х. и, вероятно, использовались при богослужении, которое, согласно (Иер 41:5), продолжали проводить на территории храма. В них автор или авторы живыми словами описывают скорбь города и его жителей, но из этих воплей страдания возникает чувство неодолимого доверия Богу и глубокого покаяния, что и составляет непреходящую ценность книги. Евреи читают ее при посте в память событий 587 г. до Р. Х. Церковь (западная - Ред .) обращается к ней на Страстной неделе, вспоминая о Голгофе.
Книга пророка Варуха
Книга пророка Варуха относится к второканоническим книгам, которые отсутствуют в еврейской Библии. В Септуагинте она стоит между книгой пророка Иеремии и Плачем Иеремии, в Вульгате - после Плача Иеремии. Согласно введению (Вар 1:1–14), она написана пророком Варухом после увода в вавилонское пленение и отправлена в Иерусалим с тем, чтобы ее читали на богослужебных собраниях. Она содержит молитву исповедания грехов и надежды (1:15–3:8), стихотворение Премудрости (3:9–4:4), в котором Премудрость отождествляется с законом, пророчество (4:5–5:9), в котором олицетворенный Иерусалим обращается к изгнанникам, а пророк вселяет в него мужество, напоминая о мессианских чаяниях.
Введение написано непосредственно на греческом; молитва (1:15–3:8), которая в дальнейшем получает развитие у Даниила (Дан 9:4–19), несомненно восходит к еврейскому оригиналу; то же самое справедливо, очевидно, и для обоих других текстов. Самое вероятное время создания книги - середина I в. до Р. Х.
В греческой Библии (и, соответственно, в русском синодальном переводе - Ред .) Послание Иеремии выделено особо, в то время как Вульгата прилагает его к книге пророка Варуха в качестве гл. 6 с отдельным заголовком. Речь идет об апологетическом сочинении против идолопоклонства; этот текст в простой форме разрабатывает темы, которые уже освещены Иеремией (Иер 10:1–16) и Исайей (Ис 44:9–20). Очевидно, здесь имеются в виду поздневавилонские ритуалы. Послание вероятно написано по-еврейски и относится к эллинистическому периоду; более точная датировка не представляется возможной, но, как кажется, к нему апеллирует Вторая книга Маккавейская (2 Мак 2:1–3).
Небольшой фрагмент греческого текста был найден в Кумране; приблизительная его датировка по данным палеографии - ок. 100 г. до Р. Х.
Сборник, составленный под именем Варуха, значим для нас потому, что благодаря ему мы можем взглянуть на общины диаспоры; кроме того, он показывает, как в этих общинах благодаря связи с Иерусалимом, благодаря молитве и соблюдению закона поддерживалась религиозная жизнь в духе учения о воздаянии и мессианских чаяний. Как и книга Плач Иеремии, книга пророка Варуха свидетельствует о памяти, которую оставил по себе Иеремия, поскольку оба эти небольшие произведения связаны с именами великого пророка и его ученика. Долго помнили и Варуха; во II в. по Р. Х. от его имени были написаны два апокалипсиса, один - по-гречески, второй - по-сирийски (с греческими фрагментами).
Книга пророка Иезекииля
В отличие от книги пророка Иеремии, эта книга производит впечатление упорядоченного целого. После введения (Иез 1–3), в котором пророк принимает слово от Бога, книга четко делится на четыре части: 1. глл. 4–24: почти исключительно упреки и угрозы израильтянам во время осады Иерусалима; 2. глл. 25–32: пророчество иным народам, в котором пророк применяет понятие Божиего суда и к пособникам и зачинщикам из неверных; 3. глл. 33–39: обетование спасения во время осады и после нее, в котором пророк утешает народ надеждой на лучшее будущее; 4. глл. 40–48: проект политического и религиозного уложения для будущей общины, которая некогда возродится в Палестине.
Однако эта ясность членения не может скрыть и серьезные недостатки композиции. Налицо многочисленные повторы, напр., 3:17–21 и 33:7–9; 18:25–29 и 33:17–20 и т. д. Упоминания о немоте, которой Бог поразил Иезекииля (Иез 3:26; 24:27; 33:22) перемежаются длинными речами. Видение колесницы Господней прерывается видением книжного свитка. Кроме того, описание грехов Иерусалима примыкает к гл. 8 и явным образом разрывает описание того, как колесница Господня покидает Иерусалим, которое после 10:22 продолжается в 11:22. Предлагаемые в Иез 26–33 даты не упорядочены хронологически. Трудно было бы приписать такие недостатки автору, который пишет свой труд как бы на одном дыхании. С гораздо большей долей вероятности они восходят к ученикам, которые обработали документы или воспоминания, связали их воедино и дополнили. В этом книга пророка Иезекииля в известной степени разделяет судьбу других пророческих книг. Однако аутентичность учения и стиля свидетельствуют о том, что ученики сохранили в неприкосновенности образ мышления и в общих чертах - даже и слова своего учителя. Их редакторская работа особенно ощутима в последней части книги, основа которой, тем не менее, восходит к самому Иезекиилю.
Как можно судить по нынешнему корпусу книги, вся деятельность пророка Иезекииля среди вавилонских изгнанников протекала между 593 и 571 гг. до Р. Х. Эти даты указываются в начале и в конце текста (Иез 1:2 и 29:17). При таких обстоятельствах удивительно, что речи первой части, как кажется, направлены к жителям Иерусалима и что время от времени создается впечатление, что пророк физически присутствовал в городе (прежде всего - Иез 11:13). В этой связи недавно была выдвинута гипотеза о двоякой деятельности пророка: до разрушения Иерусалима в 587 г. до Р. Х. он оставался в Палестине, где и проповедовал, и лишь затем прибыл к изгнанникам. Видение книжного свитка (Иез 2:1–3:9) в таком случае означает призвание пророка в Палестину; видение престола Господня (Иез 1:4–28 и 3:10–15) означает приход к изгнанникам. При перестановке этого видения в начало изменилась бы вся перспектива книги. Эта гипотеза способна разрешить некоторые затруднения, но выдвигает новые. Она предполагает значительные изменения текста; вынуждает признать, соответственно, что сам пророк Иезекииль в “палестинский” период своей деятельности обычно жил вне города, поскольку был в него “принесен” (Иез 8:3); и если принять, что пророки Иезекииль и Иеремия проповедовали в Иерусалиме совместно, то удивительно, что ни у одного из них нет ни намека на деятельность другого. С другой стороны, трудности традиционных тезисов не выглядят непреодолимыми: упреки, обращенные к народу Иерусалима, поучительны для изгнанников. Коль скоро пророк Иезекииль и был в святом городе, то текст недвусмысленно сообщает, что он был принесен в Иерусалим в некоем “видении Божием” (Иез 8:3) и равным образом в этом же “видении Божием” был возвращен обратно (Иез 11:24). Поэтому вряд ли стоит далее придерживаться гипотезы о двойственной деятельности пророка.
Какое бы решение ни принять, в книге перед нами предстает равно великий образ. Иезекииль - священник (1:3). Храм для него главное, будь то ныне существующий храм, оскверненный нечистыми ритуалами (Иез 8), так что слава Ягве оставила его (Иез 10), или будущий храм, устройство которого он детально описывает (Иез 40–42) и видит, как Бог туда возвращается. Он устанавливает на будущее правила для служителей храма, детали богослужения и религиозного календаря (Иез 44–46). Он чтит закон, и в его описании отпадений Израиля с постоянностью рефрена повторяется упрек в осквернении субботы. Ему свойственно отвращение ко всему, что закон считает нечистым (Иез 4:14; 44:7), и он тщательно отличает священное от профанного (45:1–6; 48:9 сл). Будучи священником, он классифицирует случаи правового и нравственного характера, и это привносит в его учение оттенок казуистики (Иез 18). По способу мышления и лексике его текст родственен законам спасения из Лев 18–26, которые он изучил и продумал, однако он идет дальше и подготавливает окончательный вариант свода законов Пятикнижия. Его труд находится в рамках “священнического” направления, так же как творения Иеремии относились к направлению “второзаконническому”.
Но этот священник - еще и пророк символических действий, которых он совершил больше, чем кто-либо другой из пророков. Он изображает осаду Иерусалима (Иез 4:1–5:4), сборы и переселение (12:1–7), царя вавилонского на распутье (21:19–23), объединение Иудеи и Израиля (Иез 37:15 сл). Он - “знамение” для Израиля (Иез 24:24) вплоть до личных испытаний, посылаемых ему Богом, как это было и с пророками Осией, Исайей и Иеремией; однако его сложные символические действия противопоставлены более скромным деяниям его предшественников.
Иезекииль - прежде всего провидец. Хотя его книга содержит только четыре видения в собственном смысле слова, но они занимают значительное место: Иез 1–3; 8–11; 37; 40–48. Здесь взгляду открывается фантастический мир: четыре животных колесницы Ягве, мерзость идолослужения в храме с кишащими животными и идолами, поле с оживающими сухими костями, образ будущего храма, сходный с архитектурным проектом, из которого на утопический пейзаж изливается фантастическая река. Сходная сила изображения содержится и в аллегориях, которыми широко пользуется пророк: сестры Огола и Оголиба (Иез 23), падение Тира (Иез 27), фараон-крокодил (Иез 29,30), гигантское дерево (Иез 31), сошествие во ад (Иез 32).
В противоположность такой силе воображения стиль Иезекииля, как если бы увиденное своей мощью сковало ему язык, монотонен и бесцветен, холоден и вял, явственно скуден, если сравнивать его со стилем великих классиков, с мощной ясностью пророка Исайи и с живым жаром пророка Иеремии. Возможно, такова цена, которую приходится платить за воображение. Искусство Иезекииля - в широкомасштабности его небывалых образов, создающих атмосферу благоговейного ужаса перед Божественными тайнами.
Если Иезекииль во многих отношениях примыкает к своим предшественникам, то все же видно, что он пролагает новый путь. Это справедливо и относительно его учения. Пророк порывает с прошлым своего народа. Хотя время от времени и упоминаются обетования праотцам и вспоминается Синайский завет, но если Бог доселе спасал Свой народ, изначально падший (Иез 16:3 сл), то Он это делал не для того, чтобы исполнились обетования, но ради Имени Своего (Иез 20). На месте Ветхого Завета Он восставит Вечный Завет (16:60; 37:26 и сл), - не как награду за “обращение” народа к Нему, но из чистого милосердия, как мы бы сказали - по преизбыточествующей благодати; только за этим последует покаяние (16:62–63). Мессианские чаяния у Иезекииля (впрочем, слабо выраженные) - это не ожидание Царя-Мессии во славе; хотя пророк и возвещает грядущего Давида, но он будет лишь “пастырем” своего народа (Иез 34:23; 37:24), “князем” но уже не царем, - для царя в теократическом видении будущего у Иезекииля места не находится (Иез 45:7 сл).
Он порывает с общинной традицией в вопросах воздаяния за грех и высказывает принцип индивидуального воздаяния (Иез 18 ср. 33), - опередившее время богословское решение, которое, будучи слишком часто опровергаемым фактами, постепенно ведет к представлениям о потустороннем воздаянии. Глубоко сроднившийся с храмом священник, он тем не менее порывает - как это уже сделал Иеремия - и с представлением о том, что Бог привязан к Своему святилищу. В нем объединились дух пророчества и дух священства, столь часто вступающие в столкновение: устоявшиеся обряды обретают значимость благодаря тому настрою, который их одушевляет. В целом учение Иезекииля вращается вокруг темы внутреннего обновления: нужно сотворить себе новое сердце и новый дух (Иез 18:31) или, скорее, Бог Сам даст иное сердце (“сердце новое”, ”сердце единое”, “сердце плотяное”) и вложит в людей “дух новый” (Иез 11:19; 36:26). Здесь, как и при возвещении пророком Божественного милосердия, делающего возможным покаяние, мы оказываемся на пороге богословия благодати и милости Божией, которое разрабатывали апп. Иоанн и Павел.
Эта всесторонняя одухотворенность религиозной сферы - значительная заслуга пророка Иезекииля. Когда его называют отцом иудейства, часто имеют в виду его рвение при отделении профанного, при соблюдении предписанной законом чистоты, его обрядовую скрупулезность. Но это совершенно несправедливо. Иезекииль - как и Иеремия, только иным образом - стоит у истоков чрезвычайно мощного духовного течения, которым был проникнут иудаизм и которое затем влилось в Новый Завет. Иисус - Добрый Пастырь, проповеданный пророком Иезекиилем, который обосновал поклонение Богу в духе, которое Им Самим и предписано.
И еще одна особенность пророка Иезекииля: с него берет начало апокалиптика. Его великолепные видения предваряют увиденное Даниилом, так что неудивительно, что его влияние нередко можно отыскать в Апокалипсисе апостола Иоанна Богослова.
Книга пророка Даниила
По своему содержанию книга Даниила распадается на две части. Глл. 1–6 - это повествования: Даниил и три его товарища на службе Навуходоносора (Дан 1); сон Навуходоносора (составной истукан, Дан 2); поклонение золотому истукану и три товарища Даниила в печи, раскаленной огнем (Дан 3); безумие Навуходоносора (Дан 4); пиршество Валтасара (Дан 5); Даниил во рве львином (Дан 6). Во всех этих повествованиях Даниил или его товарищи с блеском выходят из испытаний, от которых зависит их жизнь или по меньшей мере репутация, и язычники прославляют Бога, спасающего Своих верных. События разворачиваются в Вавилоне в царствование Навуходоносора, его “сына” Валтасара и его преемника “Дария Мидянина”. Глл. 7–12 - это видения, которых сподобился пророк Даниил: четыре зверя (Дан 7); овен и козел (Дан 8); семьдесят седмин (Дан 9); великое видение времени гнева и последних времен (Дан 10–12). Видения приурочены ко времени правления Валтасара, Дария Мидянина и персидского царя Кира и были даны пророку в Вавилонии.
Такая структура иногда давала повод для вывода о существовании двух текстов, относившихся к разному времени, которые были объединены издателем. Однако другие признаки свидетельствуют против этого предположения. Хотя повествования ведутся от третьего лица, в то время как о видениях рассказывает сам пророк и от первого лица, но первое видение (Дан 7) обрамлено введением и заключением в третьем лице. Начало книги написано по-еврейски, но в Дан 2:4б оно неожиданно переходит на арамейский (до Дан 7:28), который к тому же наличествует в части видений; последние главы - снова на еврейском. Для такой перемены языка предлагалось множество объяснений. Ни одно из них не убедительно. К тому же стилистическому противопоставлению (1 - 3 лицо) не соответствует противопоставление языковое (еврейский - арамейский) и содержательное (повествования - видения). С другой стороны, гл. 7 дополняется гл. 8, но при этом она параллельна гл. 2; она написана на том же арамейском, что и глл. 2–4, но стилистически близка глл. 8–12, хотя они и написаны по-еврейски. Следовательно, гл. 7 образует связующее звено между двумя частями книги и поддерживает ее единство. Кроме того, Валтасар и Дарий Мидянин появляются в обеих частях книги, и тем самым ставят историка в равно затруднительное положение. Наконец, литературные приемы и образ мышления сохраняются от начала и до конца книги; это тождество - сильнейший аргумент в пользу ее изначального единства.
О времени составления книги недвусмысленно свидетельствует ее 11 глава. Здесь с таким количеством подробностей рассказывается о войнах между Селевкидами и Лагидами и о части правления Антиоха Епифана, что в рамках единого авторского замысла это было бы бессмысленным. Это повествование несравнимо ни с одним из других ветхозаветных пророчеств, так как оно, вопреки стилистике пророчеств, излагает уже происшедшие события. Однако начиная с (Дан 11:40) о времени конца возвещается в форме, напоминающей других пророков. Поэтому возможно, что книга была создана во время гонений Антиоха Епифана и до его смерти, и к тому же - еще до победы восстания Маккавеев, то есть между 167 и 164 гг. до Р. Х.
Сравнительно поздняя датировка книги объясняет ее место в еврейской Библии. Она была принята после утверждения канона пророческих книг и помещена между книгами Есфири и Ездры в смешанной группе “Писаний”, которые составляют последнюю часть еврейского канона. Греческий и латинский переводы Библии ставят ее в круг пророческих книг и присоединяют к ней некоторые второканонические фрагменты: псалом Азарии и хвалебную песнь трех юношей (Дан 3:24–90), историю Сусанны, в которой проявляются ум и проницательность юного Даниила (Дан 13), истории идола Вила и священного дракона, - сатира на идолопоклонство (Дан 14). Септуагинта значительно отклоняется от перевода Феодотиона, который очень близок к масоретскому тексту.
Книга призвана укрепить веру и чаяния иудеев, преследуемых Антиохом Епифаном. Даниил и его спутники подверглись тем же искушениям (преступить предписания закона, гл. 1, поклониться идолам, глл. 3 и 6) - и вышли из них победителями. Отныне преследователи были вынуждены признать власть истинного Бога. Нынешний преследователь обрисован более черными красками, но когда гнев Божий разразился во всей своей силе (Дан 8:19; 11:36), начинается время конца, когда гонитель будет поражен (Дан 8:25; 11:45). Это будет означать конец зла и греха и приход царства святых; править будет “Сын Человеческий”, “которого Царство - царство вечное” (Дан 7:27).
Это ожидание конца, эта надежда на Царство ощутимы на протяжении всей книги (Дан 2:44; 3:33; 4:32; 7:14). Бог установит Царство по истечении некоторого срока, который Он Сам определил и который в то же время охватывает всю протяженность истории человечества. Эпохи человеческой истории становятся стадиями вечного плана Божия. Прошлое, настоящее, будущее - все оказывается пророчеством в той мере, в какой оно предстает в Свете Бога, Который “изменяет времена и лета” (Дан 2:21). С помощью этого двойного видения, которое одновременно связано со временем и выходит за его пределы, автор раскрывает пророческий смысл истории. Тайна Божия (Дан 2:18 слл; 4:6) была раскрыта при посредничестве таинственных сущностей, которые суть вестники и посланники Всевышнего. Книга Даниила, как и книга Иезекииля и прежде всего книга Товита, явственным образом принадлежит к сфере ангелологии. Откровение относится к сокровенному замыслу Бога о Его народе и о язычниках. Он обращается к язычникам так же, как и к Своему народу. Важный текст о воскресении возвещает пробуждение из мертвых в жизнь вечную или в вечное посрамление (Дан 12:2). Чаемое Царство вместит все народы (Дан 7:14), оно будет бесконечным, оно будет Царством святых (Дан 7:18), Царством Божиим (Дан 3:33 (100); 4:31), Царством Сына Божия, Которому дана вся власть (Дан 7:13–14).
Этот таинственный Сын Человеческий, который в Дан 7:18 и 7:21–27 отождествляется с общиной святых, - одновременно и их Предводитель, Глава эсхатологического царства, но - не Мессия из дома Давидова. Это частное толкование бытовало в иудейской среде; Иисус принял его, применив к Себе именование Сына Человеческого, чтобы подчеркнуть надмирный, духовный характер Своего мессианства (Мф 8:20).
Книга Даниила уже не относится к собственно пророческому движению. В ней нет проповеди пророка, посланного Богом к его современникам, однако она сочинена и непосредственно написана одним автором, который (так же, как и в случае с книжечкой пророка Ионы) скрывается под псевдонимом. Назидательные истории первой части сродни группе писаний Премудрости, древний пример которых - история Иосифа из книги Бытия, а новый - книга Товит, написанная незадолго до книги Даниила. Видения второй части призваны открыть Божественную тайну, которую ангелы возвещают для предбудущих времен нарочито затемненным слогом. С этой “запечатанной” книги (Дан 12:4) начинается литературный жанр апокалипсисов в полном смысле слова, который был подготовлен Иезекиилем и широко распространен в позднеиудейской литературе. В Новом Завете ему соответствует Откровение апостола Иоанна Богослова, однако там печати с замкнутой книги снимаются (Откр 5–6), Слово уже не таинственно, ибо “время близко” (Откр 22:10) и ожидается пришествие Господа (Откр 22:20; 1 Кор 16:22).
Книга Двенадцати пророков
Последняя книга еврейских канонических пророков называется просто “Двенадцать”. Она объединяет 12 небольших книг, приписываемых разным пророкам. Греческий перевод Библии именует ее Додекапрофетон . Церковь рассматривает ее как собрание книг двенадцати “малых пророков”; при этом имеется в виду только их краткость, но не значимость в сравнении с книгами “великих пророков”. Это собрание существовало уже во времена книги Иисуса, сына Сирахова (Сир 49:10). Еврейская Библия, а вслед за ней и Вульгата, располагают эти небольшие книги в том хронологическом порядке, который сохранила иудейская традиция. В греческой Библии расположение несколько иное: здесь они стоят и перед книгами великих пророков .
В “Иерусалимской Библии” переводы книг пророков расположены в последовательности, принятой в Вульгате (и еврейской Библии), но введения к ним, приводимые ниже, упорядочены по принципу, который с высочайшей степенью вероятности соответствует исторической последовательности .
Книга пророка Амоса
Амос был пастухом в Фекое, на границе Иудейской пустыни (Ам 1:1). Он не принадлежал к пророческому сословию; Ягве взял его от его стада и отправил, чтобы он пророчествовал в Израиле (Ам 7:14–15). После краткого времени, которое он провел в святилище отступников в Вефиле (Ам 7:10 сл) и, вероятно, кроме того еще и в Самарии (ср. Ам 3:9; 4:1; 6:1), он был выдворен из Израиля и вернулся к своему прежнему занятию.
Он пророчествовал во времена Иеровоама II (783–743 гг. до Р. Х.), - с человеческой точки зрения, в блестящую эпоху, когда Северное царство расширилось и разбогатело, но роскошь знатных глумилась над нищетою бедняков, а пышность богослужения скрывала отсутствие истинной веры. С простой, величественной прямотой и образностью кочевника Амос от лица Божия осуждает развратные обычаи горожан, социальную несправедливость, ложное обрядоверие, не вовлекающее сердца в богослужение (Ам 5:21–22). Ягве, Всевышний Господь мира, карающий народы (Ам 1–2), грозит суровым судом Израилю, потому что богоизбранность обязывает его к наивысшей праведности (Ам 3:2). День Господень (это выражение впервые появляется здесь) будет мраком, а не светом (Ам 5:18 и сл). Кара будет ужасающей (Ам 6:8 и сл) и, осуществляя ее, Бог призовет некий народ (6:14), а именно ассириян, которых пророк хотя и не называет, но преимущественно имеет в виду. Однако в книге пророка Амоса брезжит заря надежды, - перспективы спасения для дома Иакова (Ам 9:8), для “остатка” Иосифова (Ам 5:15; это выражение используется здесь впервые в пророческих текстах). Глубинное откровение Бога как Всемогущего Господа вселенной, Опоры праведности изрекается с незыблемой уверенностью, и при этом не создается впечатления, что пророк говорит нечто новое. Новизна заложена в той силе, с которой он заставляет вспомнить требования чистой веры в Ягве.
Книга была передана нам в некоторой неупорядоченности; в частности, прозаический рассказ (Ам 7:10–17), находящийся между двумя видениями, лучше было бы поместить после них. Можно усомниться в идентификации некоторых кратких фрагментов как принадлежащих самому Амосу. Славословия (Ам 4:13; 5:8–9: 9:5–6) могли быть присоединены ради богослужебных чтений. Краткие предсказания против Тира, Едома (Ам 1:9–12) и Иудеи (Ам 2:4–5) относятся, видимо, к послепленной эпохе. Далее, оспариваются такие места, как (Ам 9:8б–10) и прежде всего (Ам 9:11–15). Не существует веской причины для того, чтобы сомневаться в подлинности первого из этих мест, но весьма вероятно, что второе из них включено в текст позднее. Но это не следует обосновывать включенными в него обетованиями спасения, которые изначально были темой пророческой вести (здесь, Ам 5:15 и в то же время у пророка Осии); скорее то, что сказано о “скинии Давидовой падшей”, о возмездии Едому, о возвращении и возрождении Израиля, имеет предпосылкой эпоху плена и (с некоторыми дополнительными доработками) может быть приписано второзаконнической редакции книги.
Книга пророка Осии
Пророк Осия, родом из Северного царства, - современник пророка Амоса, поскольку он начал пророчествовать при Иеровоаме II, но его деятельность продолжалась и при преемниках этого царя; возможно, он еще застал разрушение Самарии в 721 г. Это - мрачные времена Израиля: ассирийское завоевание (734–732 гг.), внутренние смуты (за 15 лет были убиты четыре царя), религиозный и нравственный упадок.
О самом пророке Осии в это тяжелое время мы знаем только то, что написано о событиях его личной жизни в глл. 1–3. Однако эти события оказались решающими для его пророческой деятельности. Смысл этих первых глав вызывает споры. Самым вероятным представляется следующее толкование: Осия женился на той, кого любил, но жена его бросила; однако он продолжал ее любить и принял вновь после того, как подверг ее испытанию. Таким образом мучительное переживание пророка стало образом отношения Ягве к Его народу. Глава вторая содержит смысловые указания и является ключом к книге в целом: Израиль находится в браке с Ягве, но он повел себя как неверная жена, как блудница, и вызвал гнев и ревность своего Божественного Супруга и Повелителя, Который тем не менее продолжает ее любить и, хотя и покарает, но ради того, чтобы вернуть к Себе и заново одарить блаженством первой любви.
Чуткая и неистовая душа пророка Осии с беспрецедентной смелостью и всеовладевающей страстностью впервые выразила отношение между Ягве и Израилем, прибегнув к образу брака. Главная тема его провозвестия - любовь Божия, не узнанная его народом. За исключением краткого ничем не омраченного периода в пустыне Израиль отвечал на призыв Ягве лишь изменой. Прежде всего Осия обращается к правящим слоям. Избираемые против воли Ягве цари своей секулярной политикой низводили богоизбранный народ на уровень других народов. Невежественные и алчные священники вели народ к погибели. Как и пророк Амос, Осия осуждает несправедливость и насилие, но в большей степени, чем первый, акцентирует религиозное отступничество: в Вефиле Ягве стал объектом идолопоклонства, посредством разнузданных культовых обрядов на высотах Его приравняли к Ваалу и Астарте. Однако Ягве - ревнивый Бог, который желает безраздельно обладать сердцем Своих верных: “Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и боговедения более, нежели всесожжения” (Ос 6:6). Поэтому возмездие неотвратимо, но Бог наказывает только для того, чтобы спасти. Разоренный и униженный Израиль вновь вспомнит то время, когда он был верен, и Ягве примет Свой обратившийся к покаянию народ, да возрадуется вновь в мире и благоденствии.
После того как библеистика пыталась выделить все обетования спасения и все притчи об Иудее как не аутентичные, сегодня она вернулась к более сдержанным суждениям. Представить пророка Осию только пророком бедствий означало бы исказить все его провозвестие, и вполне естественно то, что его взор обратился на соседнее царство - Иудею. Наверное, уместно предположить, что корпус речений пророка Осии, созданный в Израиле, после падения Северного царства оказался в Иудее и здесь один-два раза подвергся переработке. Следы этой “иудейской” редакции мы находим в надписании (Ос 1:1) и в ряде стихов, напр., Ос 1:7; 5:5; 6: 11; 12:3. Последний стих книги (Ос 14:10) - размышления учителя Премудрости пленной или послепленной эпохи о сути книги. Трудность толкования еще возросла для нас из-за плачевного состояния еврейского текста, который из всех ветхозаветных текстов сохранился хуже всего.
Книга Осии глубоко повлияла на Ветхий Завет; мы находим ее отголоски в призывах поздних пророков обрести религию сердца, одухотворенную Божественной любовью. Так что неудивительно, что Новый Завет часто цитирует пророка Осию и тем самым испытывает его влияние. Образ брака для выражения отношения между Ягве и Его народом был воспринят пророками Иеремией, Иезекиилем и (Второ)Исайей. В Новом Завете и во времена первых христиан этот образ был перенесен и на отношение Иисуса Христа и Его Церкви. Христианские мистики распространили его также на верующие души.
Книга пророка Михея
Пророк Михей (которого не следует смешивать с Михеем, сыном Иемвлая, жившим при Ахаве, см. 3 Цар 22:8–28) был иудеем из Морасфита к западу от Хеврона. Он жил при царях Иоафаме, Ахазе и Езекии, то есть до и после захвата Самарии в 721 г. и, вероятно, вплоть до вторжения Сеннахирима в 701 г. Следовательно, он отчасти был современником Осии и Исайи. По своему крестьянскому происхождению он близок пророку Амосу; как и тот, он питает отвращение к большим городам, говорит вещественным и иногда грубым языком, любит ошеломляющие образы и игру слов.
Книга разделяется на четыре части, в которых угрозы чередуются с обетованиями: Мих 1:2–3:12 - Израиль перед судом; 4:5–5:14 - обетования Сиону; 6:1–7:7 - Израиль заново предстает перед судом; 7:8–20 - надежды. Обетования Сиону резко противоречат угрозам до них и после; это симметричное построение восходит к позднейшей редакции книги. Трудно определить объем переработок, которым книга подверглась в тех кругах, где хранили память о пророке. Единодушно считается, что текст Мих 7:8–12 следует отнести ко времени возвращения из плена. Точно так же этому периоду наилучшим образом соответствовали бы слова в Мих 2:12–13, которые между угрозами кажутся инородным телом, и провозвещения в 4:6–7 и 5:6–7. Далее, текст Мих 4:1–5 почти дословно приводится в (Ис 2:2–5), причем ни в том, ни в другом контексте он не выглядит изначальным. Но возможность того, что это - последующие дополнения, еще не позволяет вывести заключения, согласно которому все обетования будущего следовало бы исключить из подлинной миссии пророка Михея. Корпус речений в глл. 4–5 возник во время плена или после него, но в нем есть и изначальные фрагменты; и особенно следует отметить, что не существует никаких решающих оснований для того, чтобы отказать пророку Михею в его авторстве мессианского обетования (Мих 5:1–5), совпадающего с тем, которое в те же времена пробудило надежду в Исайе (Ис 9:1 сл, 11:1 сл).
Из сведений о жизни пророка нам известно лишь, как он был призван Богом. Ему свойственно подчеркнутое осознание собственного пророческого призвания, и поэтому он - в отличие от лжепророков - с полной убежденностью возвещает несчастия (Мих 2:6–11; 3:5–8). Он несет слово Божие, а с ним прежде всего - суд. Ягве входит в суд со Своим народом (Мих 1:2; 6:1 сл), и в качестве вины называет религиозные проступки, но прежде всего - нравственные. Пророк бичует корыстных богачей, алчных священников и пророков, тиранов-князей, жестокосердных верующих, обманщиков-торговцев, продажных судей, распадающиеся семьи. Все они делают противное тому, что требует Господь: “действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред Богом твоим” (Мих 6:8), - замечательная формулировка, итожащая религиозный призыв пророков и напоминающая прежде всего Осию. Назначенное наказание - Ягве придет в крушении мира (Мих 1:3–4) судить и карать Свой народ; возвещается гибель Самарии (Мих 1:6–7), разрушение городов Шафира (низменности между горами Иудеи и побережьем), где живет пророк Михей (Мих 1:8–15), и даже разрушение Иерусалима, который превратится в груду развалин (Мих 3:12).
Тем не менее пророк не теряет надежды (Мих 7:7). Она выражается в глл. 4–5, развивающих созданное пророком Амосом мессианское учение об “остатке” (Мих 4:7; 5:2) и возвещающих рождение мирного Царя в Ефрафе, Который будет пасти стадо Господне (5:1–5).
Влияние пророка Михея было длительным; современники Иеремии знали и цитировали слово против Иерусалима (Иер 26: 18). Новый Завет прежде всего воспринял текст о приходе Мессии из Ефрафы-Вифлеема (Мф 2:6; Ин 7:42).
Книга пророка Софонии
Судя по надписанию этой небольшой книги, Софония выступал как пророк при царе Иосии (640–609 до Р. Х.). Его обличения чужеземных мод (Соф 1:8) и культа ложных богов (Соф 1:4–5), обвинения первых лиц при дворе (1:8) и молчание о царе указывают на то, что он проповедовал до религиозной реформы и во время несовершеннолетия Иосии (между 640 и 630 гг.), то есть начал свою деятельность незадолго до Иеремии. Иудея, у которой Сеннахирим отрезал часть территории, находилась под владычеством Ассирии, и период безбожного правления Манассии и Амона повлек за собой религиозный упадок. Но теперь ослабление Ассирии пробудило надежду на новый национальный подъем, который необходимо должен был сопутствовать религиозной реформе.
Книга распадается на четыре краткие части: день Господень (Соф 1:2–2:3); против язычников (Соф 2:4–15); против Иерусалима (3:1–8); обетования (3:9–20). Были попытки без достаточных оснований выделять некоторые речения против язычников и все обетования последней части как не аутентичные. Как все пророческие книги, книга Софонии подвергалась переработке и включает дополнения, хотя и немногочисленные. Под влиянием Второисайи находятся в особенности провозвестия обращения язычников (Соф 2:11 и 3:9–10), выпадающие из текстовой последовательности; весьма спорна изначальность малых псалмов (Соф 3:14–15 и 3:16–18а), а последние стихи книги (Соф 3:18б–20) единодушно относят ко времени плена.
Коротко говоря, миссия пророка Софонии заключается в провозвестии дня Господня (ср. книгу пророка Амоса), - катастрофы, которая разразится для язычников так же, как и для Иудеи. Иудея осуждена из-за религиозного и нравственного падения, происходящего вследствие гордыни и превозношения (Соф 3:1,11). Пророку Софонии свойственно глубокое понимание греха, позволяющее вспомнить Иеремию; грех - это личное посягательство на Бога Живого. Кара язычникам - предостережение (Соф 3:7), которое должно обратить народ к послушанию и смирению (Соф 2:3); спасение обещано только смиренному и малому “остатку” (Соф 3:12–13). Представления о Мессии у пророка Софонии лежат в той же плоскости, которая, безусловно будучи ограниченной, тем не менее демонстрирует внутреннее духовное ядро обетования. Книга пророка Софонии не оказала большого влияния; Новый Завет обращается к ней лишь единожды (Мф 13:41). Описание дня Господня (Соф 1:14–18) сказывается в книге пророка Иоиля.
Книга пророка Наума
Книга пророка Наума начинается с псалма о гневе Ягве против “умысливших злое” и с кратких пророчеств, в которых противопоставляются кара Ассура и спасение Иудеи (Наум 1:2–2:3). Однако главная тема, как указано в надписании, - гибель Ниневии; эта гибель возвещается и описывается с такой непреоборимой силой, что это позволяет отнести пророка Наума к великим поэтам Израиля (Наум 2:4–3:19). Нет никаких оснований для того, чтобы изначально отвергать его авторство псалма и пророчества: они хорошо предваряют эту картину, способную пробудить ужас. Существовала концепция, не имеющая под собой, однако, достаточных оснований, согласно которой это введение или даже вся книга коренятся в культе или, по крайней мере, применялись при храмовом богослужении.
Пророчество относится ко времени незадолго до захвата Ниневии в 612 г. до Р. Х. В нем ощущается вся страстность устремлений Израиля против наследственного врага - народа Ассура, слышится отзвук надежд, пробужденных его поражением. Но среди всего этого воинствующего национализма, который абсолютно ничем не напоминает ни Евангелие, ни универсализм второй части книги пророка Исайи, находит свое выражение идеал праведности и веры: гибель Ниневии - это суд Божий, которым караются “умыслившие злое против Господа” (Наум 1:11, ср. 2:1), угнетатели Израиля (Наум 1:12–13) и всех народов (3:1–7).
Книжечка пророка Наума была призвана укрепить человеческие надежды Израиля в 612 г. до Р. Х., однако радость была быстротечной; вслед за гибелью Ниневии свершилось разрушение Иерусалима. Здесь углубляется и расширяется смысл собственно пророчества; Ис 52:7 воспринимает из Наум 2:1 образ для описания начала спасения. Среди кумранских находок оказались фрагменты комментария к книге пророка Наума, в котором высказывания пророка произвольно обращены на врагов общины ессеев.
Книга пророка Аввакума
Краткая книга пророка Аввакума составлена весьма тщательно. Она начинается с диалога пророка и его Бога; на две жалобы пророка Бог отвечает двумя речами (Авв 1:2–2:4). Вторая Его речь изобилует проклятиями против нечестивого угнетателя (Авв 2:5–20). Затем пророк в псалме воспевает конечную победу Бога (Авв. 3). Подлинность этой последней главы подвергалась сомнению, но без нее книга казалось бы обрубком. Слова о пении в начале и в конце, выделяющие этот псалом, свидетельствуют лишь о том, что он применялся в богослужении. Сомнительно, применялась ли в богослужении книга в целом; ее стиль в достаточной степени объясняется подражанием богослужебным текстам. Такого подражания недостаточно для того, чтобы причислить Аввакума как храмового пророка к служителям храма. Комментарий на пророка Аввакума, найденный в Кумране, не выходит за пределы второй главы, но это еще не свидетельствует против изначальности главы третьей.
Спорны обстоятельства пророческого видения и вопрос о том, кто же этот угнетатель. Предполагалось, что это ассирийцы или вавилоняне, или даже царь Иудеи Иоаким. Последняя гипотеза явно несостоятельна; обе оставшиеся, пожалуй, имеют под собой надежное обоснование. Если предположить, что под угнетателями подразумеваются ассирийцы, то получается, что Бог поднимает против них халдеев (Авв 1:5–11), - а тогда пророчество относится ко времени до падения Ниневии в 612 г. до Р. Х. Но можно предположить и то, что угнетатели - это всегда халдеи, упомянутые в (Авв 1:6). Они были орудием Божиим для наказания Его народа, но и они в свою очередь претерпят кару за неправедное насилие, ибо Ягве восстал, дабы спасти Свой народ, и пророк ожидает этого Божественного вмешательства со страхом, который к концу перерастает в радость. Если такое толкование справедливо, то книгу следовало бы датировать периодом между битвой при Кархемисе (Каркемише) в 605 г., в результате которой весь Ближний Восток подпал под власть Навуходоносора, и первой осадой Иерусалима в 597 г. Тем самым пророк Аввакум должен был бы жить лишь немногим позже пророка Наума и был бы, как он, современником пророка Иеремии.
В учение пророков Аввакум привносит новое звучание: он дерзает требовать от Бога отчета о Его управлении миром. Допустим, что Иудея согрешила, - но почему Бог, Который Свят (Авв 1:12), очи Которого слишком чисты, чтобы глядеть на злодеяния (Авв 1:13), избирает варваров-халдеев для осуществления Своего возмездия? Почему Он карает злого руками еще более злого? Почему Он создает видимость того, что Сам способствует торжеству насилия? Это - проблема зла, которая здесь раскрывается на уровне народов, и ожесточение пророка Аввакума разделяет с ним множество наших современников. И им, и пророку отвечает Господь: разными путями готовит всемогущий Бог окончательную победу праведных, и “праведный своею верою жив будет” (Авв 2:4). Это речение - перл всей книги, и апостол Павел включает его в свое учение о вере (Рим 1:17; Гал 3:11; Евр 10:38).
Книга пророка Аггея
С пророка Аггея начинается последняя, послепленная эпоха ветхозаветного пророчества. Перемена бросается в глаза. До плена главным словом у пророков было кара . В плену говорили об утешении . Теперь же речь идет о восстановлении . Пророк Аггей застал решительный момент в формировании еврейства: рождение новой общины в Палестине. Его краткие увещевания точно датированы августом и сентябрем 520 г. до Р. Х. Первые евреи, вернувшиеся из Вавилона для того, чтобы восстановить храм, вскоре лишились мужества. Но пророки Аггей и Захария вызвали у них прилив новых сил и вынудили правителя Зоровавеля и первосвященника Иисуса возобновить работы в храме, что и произошло в сентябре 520 г. (Агг 1:15, ср. 1 Езд 5:1).
Вот полное содержание четырех небольших речей, из которых состоит книга: поскольку храм все еще в руинах, Ягве поразил плоды земные; однако восстановление храма повлечет за собой новый период благоденствия; этот новый храм, несмотря на свой скромный вид, затмит славу старого; Зоровавелю же, избраннику Божию, обетовано царство.
Строительство храма рисуется как условие явления Ягве и основания Его царства; наступает эра эсхатологического спасения. Так вокруг святилища и потомка Давида кристаллизуется мессианское ожидание, которое в дальнейшем более ясно будет высказано пророком Захарией.
Книга пророка Захарии
Книга пророка Захарии состоит из двух отчетливо различимых частей: Зах 1–8 и Зах 9–14. За введением, датированным октябрем - ноябрем 520 г. до Р. Х., то есть спустя два месяца после первого пророчества Аггея, следуют восемь видений пророка начиная с февраля 519 г. (Зах 1:7–6:8); затем - символическое венчание на царство Зоровавеля (при этом книжники ввели имя Иисуса, сына Иоседекова, первосвященника из тех времен, когда священство обладало полнотой власти), см. Зах 6:9–14. Седьмая глава обозревает прошлое народа, восьмая раскрывает перспективу мессианского спасения; обе они написаны в связи с проблемой поста, возникшей в ноябре 518 г. до Р. Х.
Это собрание текстов, с точной датировкой и идейным единообразием, несомненно первично, однако выказывает следы обработки, предпринятой самим пророком или его учениками. Так, например, в конец уже готового текста были добавлены предсказания о народах (Зах 8:20–23).
Для пророка Захарии, так же как и для пророка Аггея, преобладающее желание - это восстановление храма; в еще большей степени, чем вышеназванный, он жаждет возрождения народа и необходимых для этого чистоты и непорочности. Это возрождение призвано открыть мессианскую эпоху, в которую прославится священство, представляемое первосвященником Иисусом (Зах 3:1–7), а царство будет представлено ОТРАСЛЬЮ (Зах 3:8), - мессианское понятие, прилагаемое к Зоровавелю в Зах 6:12. Оба помазанника (Зах 4:14) владычествуют в совершенном согласии (Зах 6:13). Таким образом пророк Захария возрождает древнюю идею царского мессианизма, связывая ее, однако, со священническими тенденциями Иезекииля, влияние которого ощущается во многом: в главенствующей роли видений, в апокалиптической устремленности, во внимании к чистоте. Эти черты, а также то значение, которое придается здесь ангелам, готовят читателя к пониманию книги Даниила.
Вторая часть, глл. 9–14, которая к тому же начинается с нового заглавия (Зах 9:1), - совершенно иного рода. Фрагменты ее - без указания даты и автора. Речь идет не о Захарии и не об Иисусе, не о Зоровавеле и не о возведении храма. Стиль - более поздний, нежели изначальный; часто используются ранние книги, прежде всего - Втор, Иез и Иов. Изменен и исторический горизонт: ассирийцы и египтяне здесь символизируют всех завоевателей вообще.
Эти главы скорее всего составлялись в последние десятилетия IV в. до Р. Х., после завоеваний Александра Македонского. Упорные усилия, вновь предпринимаемые в последнее время для доказательства единства двух частей книги, не в состоянии оспорить их отличие. Можно различить два фрагмента, каждый из которых начинается с заглавия: Зах 9–11 и Зах 12–14. Первая часть почти целиком написана стихами, вторая - почти вся прозаическая, поэтому говорят о Второзахарии и Тритозахарии. Но на деле оба этих текста в свою очередь неоднородны. Вероятно, первая часть использует древние поэтические фрагменты допленной эпохи и ссылается на исторические факты, более точная идентификация которых затруднительна (весьма вероятно соотнесение Зах 9:1–8 с походами Александра Македонского). Вторая часть (Зах 12–14) в апокалиптических выражениях описывает испытания и прославление Иерусалима последних времен, но такого рода эсхатология присутствует и в первой части. Некоторые темы, такие как мотив “пастыря” народов (Зах 10:2–3; 11:4–14; 13:7–9), повторяются в обоих частях.
Вторая часть книги пророка Захарии важна прежде всего благодаря мессианскому учению, которое здесь, впрочем, неоднородно: возрождение дома Давидова (неоднократно в гл. 12), ожидание милосердного и кроткого Мессии (Зах 9:9–10), таинственное возвещение Пронзенного (Зах 12:10), воинственная (Зах 10:3–11:3) и в то же время оформленная как культ слава Божия, возвещаемая в стиле пророка Иезекииля (Зах 14). Эти черты объединяются в Личности Иисуса; Новый Завет часто цитирует эти главы пророка Захарии или по меньше мере прикровенно на них указывает, как в Мф 21:4–5; 27:9 (в связи с цитатой из пророка Иеремии); 26:31 (= Мк 14:27); Ин 19:37.
Книга пророка Малахии
Названная так книга была, видимо, анонимной, так как имя Малахия означает “Мой посланник” и, как кажется, заимствовано из (Мал 3:1) . Книга состоит из шести частей, построенных по единой схеме: Ягве или Его пророк произносит слово, которое обсуждается народом или священниками и толкуется в речах, в которых соседствуют угрозы и обетования спасения. Главных тем две: культовые проступки священников, равным образом как и верующих (Мал 1:6–2:9 и 3:6–12), осуждение смешанных браков и разводов (Мал 2:10–16). Пророк возвещает день Господень; в этот день очистится священство, будут уничтожены злые и утвердится победа праведных (3:1–5; 3:13–4:3).Фрагмент (Мал 4:4–6) - вставка, (Мал 2:11б–13а), по-видимому, тоже.
По содержанию книги можно установить время ее написания: период от возобновления богослужений после восстановления храма в 515 г. до Р. Х. до запрещения Неемией браков с иноверцами в 445 г. до Р. Х.; вероятно, ближе к последней дате. Импульс, заданный пророками Аггеем и Захарией, ослаб; община утратила собранность. В духе, напоминающем книги Второзаконие и Иезекииля, пророк утверждает, что Бог, призывающий Свой народ к религии сердца и к чистоте, поругаем не бывает. Пророк ожидает прихода Ангела Завета; этот приход будет подготовлен таинственным Посланником (Мал 3:1), - Мф 11:10; а также Лк 7:27 и Мк 1:2 усматривают здесь Иоанна Крестителя, Предтечу. Мессианская эпоха принесет с собой восстановление нравственности (Мал 3:5) и порядка в богослужении (Мал 3:4); ее кульминация - совершенная жертва, которую будут приносить Богу все народы (Мал 1:11).
Книга пророка Авдия
Эта самая короткая из всех “пророческих книг” (21 стих) ставит для экзегетов многочисленные проблемы; толкователи по-разному оценивают ее единство и жанр и датируют ее промежутком от IX в. до Р. Х. и до эллинистической эпохи. Положение осложняется тем, что почти половина книги (Авд 1:2–9) буквально повторяется в Иер 49:7–22, но первичность этого фрагмента у Иеремии оспаривается; кажется, что оба текста в их современном состоянии взаимонезависимы. Пророчество Авдия разворачивается в двух планах: кара Едому и торжество Израиля в день Господень. Текст близок к проклятиям Едому, которые, начиная с 587 г. до Р. Х., можно найти в Пс 136:7; Плач 4:21–22; Иез 25:12; 35:1; Мал 1:2 и в уже упомянутом Иер 49:7; едомитяне использовали тогда разрушение Иерусалима для своего вторжения в южную Иудею. Память об этом еще жива, создается впечатление, что пророчество составлено до возвращения из плена. Не следует датировать фрагмент о дне Господнем более поздним временем и приписывать его иному автору; послепленным добавлением может быть разве что последний стих.
Пророчество Авдия - страстный вопль о мщении, стремление к которому присуще националистическому духу в противоположность универсализму; этот дух проявляется, например, во второй части книги пророка Исайи. Текст прославляет также ужасающую справедливость Ягве и Его силу, и его не следует отделять от совокупности феноменов пророческого движения, хотя в рамках этого движения он представляет лишь его переходный момент и явление преходящее.
Книга пророка Иоиля
Книга распадается на две части. В первой за нашествием саранчи, опустошившим Иудею, следует погребальное и просительное богослужение; Ягве обещает конец бедствий и возвращение благополучия (1:2–2:27). Вторая часть описывает суд над народами, а также окончательную победу Ягве и Израиля (гл. 3). Единство обеих частей поддерживается ссылками на день Господень, который представляет тему третьей главы, но появляется уже в 1:15 и 2:1–2,10–11. Нашествие саранчи - это знак великого суда Господня. Может быть, что третья глава была добавлена каким-то вдохновленным книгой автором. В любом случае обе части относятся приблизительно к одному времени, так как они подразумевают одни и те же обстоятельства, относящиеся к жизни послепленной общины: царя нет, подчеркнуто выделяется культ, используются книги ранних пророков, особенно Иезекииля и Авдия, который цитируется в (Иоил 3:5). Книга могла бы быть написана ок. 400 г. до Р. Х.
Ее соотнесенность с культом очевидна. Глл. 1–2 носят характер покаянного богослужения, завершающегося обетованием Божественного прощения. Поэтому пророк Иоиль рассматривается как пророк культа, состоящий на службе в храме. Однако эти черты могут объясняться и как литературное подражание богослужебным формам. Книга не передает провозвещение в храме, она построена как литературное произведение, изначально предназначенное для чтения. Здесь мы - в конце движения пророков.
Излияние духа пророчества на народ Божий в эсхатологическую эпоху (Иоил 3:1–5) соответствует пожеланию Моисея (Числ 11:29). Для Нового Завета это провозвестие исполняется в нисхождении Святого Духа на учеников Иисуса, и апостол Петр цитирует пророка Иоиля (Деян 2:16–21); тем самым Иоиль - пророк Пятидесятницы. Но он же и пророк покаяния: его предписания поста и молитвы, взятые из храмовой практики или построенные по ее образцу, органически вплетаются в христианское богослужение Великого поста.
Книга пророка Ионы
Эта небольшая книга отличается от всех других пророческих книг. Это - уникальное повествование, история о непослушном пророке, который сначала пытается уклониться от своей миссии, а затем жалуется Богу на неожиданный успех своей проповеди. Главное действующее лицо, которому приписываются эти не лишенные доли комизма приключения - пророк эпохи Иеровавеля II, упоминаемого в 4 Цар 14:24. Но книжка не выдается за его труд, да она и не могла ему принадлежать. “Великий град” Ниневия, разрушенный в 612 г. до Р. Х. - не более чем отдаленное воспоминание; образ мышления и форма выражения заимствованы у пророков Иеремии и Иезекииля, язык - поздний. Судя по всему, время создания книги - послепленная эпоха (V в. до Р. Х.). Псалом (2:3–10), выдержанный в иной литературной форме и не связанный ни с конкретной ситуацией Ионы, ни с моралью книги, вероятно, был в нее просто вставлен.
Уже сама эта поздняя датировка должна весомо свидетельствовать против исторического толкования, которое исключается также и другими аргументами: Бог в силах изменять сердца, но внезапное обращение царя Ниневии и всего его народа к Богу Израиля должно было бы оставить какой-то след в ассирийских документах и в Библии. Бог повелевает законами природы, но здесь - нагромождение чудес, которые одновременно и шутки, забава Бога с Его пророком: внезапный шторм, избрание Ионы по жребию, гигантская рыба, куст клещевины, вырастающий за одну ночь и засыхающий в течение часа. Все это рассказывается с неприкрытой иронией, которая совершенно чужда всем историческим повествованиям Писания.
Книга желает и нравиться, и поучать, она - искусно составленное учительное повествование и в понимании спасения представляет высшую точку Ветхого Завета. Книга порывает с сухим изложением мудрости и говорит, что самые убедительные угрозы выражают милосердие Бога, только и ожидающего знаков покаяния, чтобы даровать прощение. Угрозы Ионы не исполняются: Бог хочет обращения, и с этой точки зрения миссия пророка достигает абсолютного успеха, ср. Иер 18:7–8.
Книга Ионы порывает с партикуляризмом, в котором пыталась замкнуться послепленная община, и проповедует откровенный и широкий универсализм. В этой истории все на свете вызывает симпатию: язычники-моряки во время шторма, царь, жители и даже животные Ниневии, - все, кроме одного-единственного появляющегося здесь израильтянина - пророка Ионы. Бог милосерден ко всем, Он снисходителен даже со своим бунтующим пророком. Израилю преподан пример истинной покорности, причем его злейших врагов.
Это довольно близко к Евангелию, и в Мф 12:41 и Лк 11:29–32 Иисус приводит в пример обращение ниневитян; Мф 12:40 усматривает в образе чрева кита, проглотившего Иону, предызображение пребывания Иисуса во гробе. Такое применение рассказа о пророке Ионе не может считаться доказательством его историчности: Иисус использует эту поучительную ветхозаветную историю так же, как христианские проповедники используют новозаветные притчи; это проистекает исключительно из задачи давать поучительные образы, которым доверяют слушатели, и не высказывать при этом суждения об исторической достоверности упоминаемых событий.